Эрих Фромм - Быть человеком. Концепция человека у Карла Маркса

Здесь присутствуют все элементы Марксовой концепции социализма: отсутствие зависти, агрессии, войны, изобилие всех предметов для всех людей. Единственное различие заключается в том, что для Маймонида это означает познание Бога, в то время как для Маркса речь идет о полном владении миром благодаря разуму и любви. (Последний великий еврейский философ неокантианец Герман Коген [97] Герман Коген (1842–1918) – немецко-еврейский философ-идеалист . – Примеч. пер. очень ясно показал связь между мессианством и социализмом.)

Трудность понимания системы Маркса заключается в том, что обычно считается, будто Маркс – представитель «прогресса», каким тот воспринимался буржуазно-либеральным сектором промышленного общества. Концепция прогресса состояла в максимальном знании (образовании), максимальном промышленном производстве, максимальном потреблении. Как ясно показал Карл Беккер, будущее обретает роль царства божия, человек ищет бессмертия или по крайней мере оправдания своего существования благодаря участию в строительстве будущего, т. е. прогресса в указанном выше смысле. Стремление к бессмертию у современного человека выражается в жажде славы или известности (быть известным – подтверждение собственного существования), обретения исторической важности (особенно среди политических лидеров) или в стремлении участвовать в исторических событиях, хотя бы в качестве свидетеля. Прогресс бесконечен во времени, поскольку увеличение производительности и потребления не имеет конца; совершенствование в бесконечном времени заняло место внутреннего совершенствования на протяжении жизни.

Маркс был таким же противником этой концепции прогресса, как и консервативные мыслители, например Дизраэли. Консерваторы, как и Маркс, видели, что продолжение панэкономизма промышленной системы приведет к медленному распаду человеческой субстанции и возникновению бездушного беспомощного человека. В этом отношении их взгляды были иногда чрезвычайно близки взглядам Маркса. Главное различие заключалось в том, что они верили, будто смогут остановить зло, спасая старую экономическую структуру (и тем самым служа интересам того класса, который они представляли), в то время как Маркс, не будучи романтиком, считал, что угроза человеку может быть преодолена с помощью полностью новой социальной структуры, структуры не феодальной и не промышленно-капиталистической, а социалистической, при которой все люди могли бы успешно пользоваться вещами, не становясь их рабами. Противоположность идей Маркса либерально-индустриальным идеям, как правило, не принимается во внимание, поскольку социализм вскоре стал союзником либерализма и начал поддерживать «прогресс», распространив его и на рабочий класс. Вследствие этой слепоты действительно революционный характер доктрин Маркса или игнорировался, или не принимался всерьез. Несомненно, Маркс хотел политической революции, которая привела бы к социальной революции (Парижская коммуна была для него прекрасным примером демократически организованной революции). Однако действительно революционный характер идей Маркса заключается в том, что есть гуманистическая революция, новая фаза жизни человечества, фаза, которая положит конец предыстории и ознаменует начало истории гуманистической .

Мышление Маркса было связано с представлениями И. Г. Фихте [98] Иоганн Готлиб Фихте (1762–1814) – немецкий философ, представитель субъективного идеализма . – Примеч. пер. и Ф. Шиллера. Для Фихте, как и для его современника Шиллера, история была измерением, в котором происходила эволюция человека; это была эволюция, направленная от существования, управляемого инстинктами, к автономному разуму. Этот процесс заключался в кодификации и трансформации «инстинктов» во «внешний принудительный авторитет», как писал Фихте. Со временем человек должен перестроить себя в совершенное воплощение разума, и кульминацией истории будет эпоха «достижения оправдания и освящения». Н. Лобковиц добавляет: «Описание Фихте века “достижения греховности” предвосхищает анализ Гегелем (и Марксом) “цивильного общества”. Покинутый инстинктами и все еще не достигший знания (Wissenschaft) человек сводится к “просто голой индивидуальности”, и виды – “единственное, что на самом деле существует” – дегенерируют в пустую абстракцию. Притом что разум выступает в качестве лишенного силы инстинкта, а автономный разум в сознательной форме все еще недоступен человеку, “не остается ничего, кроме индивидуальной, личной жизни”. Неудивительно, таким образом, что “представительство” знает только одну добродетель – “сообразительность” (Klugheit) в достижении своей личной выгоды».