Владимир Шахиджанян - Учимся говорить публично

Предлагаю вам шестнадцать анекдотов. Это небольшая выборка из моей коллекции. Темы разные. Мне эти анекдоты нравятся. Возможно, что и вас они привлекут.

Прочтите, пожалуйста, эти анекдоты с разной интонацией. Попробуйте рассказывать медленно и быстро. Запишите на магнитофон. Когда анекдот слушают лучше — когда вы говорите медленно, быстро или...?

Отчетливо ли вы произносите слова? Держите ли паузу?

Какие из анекдотов вы возьмете для рассказа своим знакомым, друзьям, коллегам?

Итак, сами анекдоты.

Молитва программиста: Господи, перезагрузи этот мир...

***

Мужик в ресторане: — Официант, пожалуйста, сто граммов, пока не началось! Через некоторое время снова: — Сто граммов, пока не началось... После 500 граммов официант спрашивает: — Платить когда будете? — Ну вот, началось!

(Анекдот старый. Его многие рассказывали. И бывает, что в беседе двух людей иногда прозвучит: «Давай быстро, пока не началось!». И оба, если знают анекдот, улыбнутся...)

Мне этот анекдот рассказал студент перед экзаменом.

— Вам можно сдать сейчас экзамен? — спросил он. — Конечно. Но почему не вместе с группой? — Да пока не началось. — Ну, сдавайте. Но вы хоть что-то учили? — Ну вот, началось... — улыбаясь произнес студент. — Что началось? — не понял я.

Тогда студент и рассказал мне этот анекдот. Я принял у него экзамен. Почти ничего и не спрашивал.

— Вы что, Владимир Владимирович, такой добрый сегодня? — удивился студент.

— Да книжку делаю о юморе, новые анекдоты собираю. Вы мне подарили один, вот я и подобрел.

Студенческий беспроволочный телеграф сработал, и через два часа, когда я принимал экзамен у двух групп сразу, каждый начинал, во-первых, с фразы «Можно вам сдать экзамен, пока не началось?» — а во-вторых, рассказывал два-три анекдота.

Забавная история. В тот день коллекция моя значительно пополнилась.

Через полгода — очередная сессия. Я в то время работал над книгой о гомосексуализме. «Я+Я» — так называется книга.

И... если входила девушка, то она томно закатывала глаза и произносила: «Ах, как жаль, Владимир Владимирович, что вы мужчина!».

— Почему? — ошарашенно спрашивал поначалу я.

— Да потому, что я ничего не понимаю в мужском гомосексуализме. Правда, лесбос меня тоже не очень интересует, хотя, если хотите, могу познакомить вас с моим голубым приятелем. — И протягивала зачетку. — Я слышала, если кто поможет вам с материалом для книжки, к тому вы снисходительны...

А юноши просто откровенно строили глазки, и некоторые признавались: их голубая тема очень даже волнует. Врали или нет, не знаю, но я делал вид, что ничего не понимаю. И как можно более отстранено произносил: да, мол, книгу пишу, но это в данный момент не имеет значения.

Так и собирались анекдоты. Студенты приносили, Юрий Владимирович Никулин делился (он рассказывал их мастерски — это все знают), в письмах присылали, да и в сборниках (их в последнее время повыходило немало) порой публикуются действительно хорошие анекдоты.

Ванечка — классному руководителю: — Если будете ко мне придираться, завтра приведу в школу родителей!

(Этот анекдот вроде о новых русских. Но и двадцать, тридцать, да и сорок лет назад иной ребенок — сын высокопоставленных родителей мог дать понять классному руководителю или директору школы: если ему начнут слишком часто делать замечания или ставить плохие отметки, то он приведет родителей в школу, и те устроят взбучку педагогам.

Подобные заявления от некоторых детей нередко воспринимались учителями почти как открытая угроза.)

Известный хирург Станислав Долецкий рассказывал мне:

— Иду однажды на консультацию в Кремлевскую больницу, а меня вызывают к главному врачу. Вхожу. Главный врач предлагает сесть. При этом внимательно-внимательно на меня смотрит и, смущаясь, начинает прорабатывать: «Что же это вы, Станислав Яковлевич, некорректно ведете себя с пациентами? Звонил Николай Викторович Подгорный, председатель Президиума Верховного Совета СССР, и жаловался, что вы оскорбляете его внука. Свиньей назвали. Объясните: в чем дело?»

А суть такова. Станислав Долецкий действительно лечил внука Николая Подгорного. Однажды, зайдя в палату, он сказал: «Ну, как дела, поросеночек мой славный?».

Внук — в слезы. Расценил это как оскорбление. Дед-то на поросенка действительно похож был. Внука в школе иногда поросенком дразнили. Он и пожаловался деду. Тот — главному врачу. Такая история вышла.

(Выступая перед врачами или учителями, уместно вспомнить эту историю, не так ли?)