Эвелин Андерхилл - Мистицизм

Мистики неизменно дают по сути один и тот же ответ на данный вопрос и доказывают собственным опытом, что предпосылки «Активизма» истинны. Такое применение виталистической идеи к трансцендентному миру фактически соответствует наблюдаемым проявлениям мистицизма даже лучше, чем наблюдаемым явлениям повседневной умственной жизни человека.

(1) Исходный разрыв с чувственным миром. (2) «Новое» рождение и развитие духовного сознания на высших уровнях — в представлении Эйкена, существеннейший фактор в достижении реальности. (3) Все более тесная и глубокая зависимость от полноты Божественной Жизни, все более глубокое постижение ее; сознательное участие в вечном и бесконечном, активное единение с ним. Три эти императива, как увидим позднее, дают точное описание психологического процесса, через который проходит мистик. Таким образом, если подобное трансцендирование есть наивысшее предназначение рода человеческого, то мистицизм становится венцом восхождения человека к Реальности, достойным завершением вселенского плана.

Мистики демонстрируют нам эту независимую духовную жизнь, это вкушение Абсолюта, переживая ее в такой полноте, какой никто другой не в состоянии достичь. Они являют собой героические примеры жизни духа — точно так же, как великие художники, великие первооткрыватели служат героическими примерами жизни в красоте и в истине. Принимая, как и все художники, прямое участие в Божественной Жизни, они являются обычно людьми большой жизненной силы; однако эта жизненность выражает себя в необычных формах, труднодоступных пониманию обычных людей. Когда мы видим картину или поэму или слушаем музыкальное произведение, мы принимаем все это как выражение жизни, как залог той силы, которая породила его. Но глубокие созерцания великого мистика, его визионерские реконструкции реальности и те их фрагменты, которые он способен сообщить нам, не кажутся нам тем, чем являются на самом деле, — а ведь это эквивалентные или, чаще, более высокие достижения, чем художественные и научные достижения других выдающихся людей.

Мистицизм, таким образом, предлагает нам древнюю, как сама цивилизация, историю о дерзких искателях приключений, преднамеренно и активно идущих до возможного предела по пути к божественному истоку всех вещей. Они подчинили себя жизненному движению вселенной, а потому прожили свою жизнь более интенсивно, чем другие люди могут себе представить; они вышли за пределы "чувственного мира", с тем чтобы жить на более высоких уровнях духовной жизни. Их жизнь свидетельствует о том, какое значение может приобрести для нас наше скрытое духовное сознание, проявляющее себя в "жажде Абсолюта", если мы разовьем его; в этом смысле их влияние на весь род человеческий уникально. Кроме того, именно мистики усовершенствовали метод интуиции — познания посредством единения, — существование которого философия вынуждена была признать. Однако там, где метафизик в лучшем случае довольствуется косвенным взглядом на Бытие, "неизменное, но ускользающее", которому он столь часто давал определение, но никогда не открывал его; там, где художник получает краткое ослепительное видение Красоты, которая есть Истина, — там мистик с уверенностью смотрит в самые глаза Возлюбленного.

Далее, мистики по самой своей природе обостренно осознают свободный, активный "Мир Становления", Божественную Имманентность в действии. Она находится в них, и они пребывают в ней; или, как они выражают это в присущей им прямой теологической манере, "Дух Божий пребывает в вас". Однако они не удовлетворяются этим утверждением и этим знанием; здесь заканчивается их общность с витализмом, который для них — лишь половина истины. Познать реальность таким способом, познать ее в ее динамическом аспекте, вступить в "более широкую жизнь Всецелого" — это в конечном итоге означает поистине познать ее наивысшей мерой, доступной с позиции человека, освободить от самости человеческое сознание, — но это не означает познать ее с позиции Бога. За всем этим есть еще другие уровни бытия, целые страны, недоступные взору интеллекта глубины, в которые заглядывают лишь величайшие созерцатели. Эти первопроходцы сообщают, вместе с Рейсбруком, что "Бог, в соответствии с Личностями, есть Вечное Деяние, но в соответствии с Сущностью и Ее непрерывным пребыванием [Its perpetual stillness] Он есть Вечный Покой". [49] "De Septem Gradibus Amoris", cap. XIV.

Полное духовное сознание мистика вырабатывается не в одном, но в двух очевидным образом противоположных, но на самом деле дополнительных направлениях: