Константин Платонов: Психология религии.

Изучение психологии людей, стоявших на очень низких ступенях культуры, привело его к важному выводу. «Миссионерами и даже некоторыми из путешественников выражения „бог“, „идол“ и т. п. употребляются чрезвычайно либерально, — писал он. — Всякая фигура, изготовление которой стоит туземцу большого труда, ценится высоко, и он не может с ней распрощаться».

Иными словами, нет оснований видеть идолов и богов там, где фактически есть только ценные для человека вещи. Однако если учесть, что друзья Миклухи-Маклая — папуасы поверили в него как в колдуна, в его сверхъестественные возможности, то, значит, элементы религии были им уже не чужды.

А Дарвин ждал от огнеземельцев веры в божество, подобное христианскому богу, и мог не заметить следов более примитивной религии.

Существование в новейшее время племен без религии сомнительно. Но так или иначе, степень религиозности у ряда племен, в сравнении с другими (или, повторяю, отдельных лиц), бывала очень мало выраженной.

В болотистых лесах юго-востока Суматры, носящих название римба, живет группа племен кубу. Европейцы узнали о них только в 20-х годах XIX века и обратили внимание на отсутствие у них каких-либо следов религии. Вот что писал об этом в своей книге «Римба» этнограф В. Фольц, изучавший это племя: «Я хочу установить, имеют ли кубу представления о высших существах. Тут, конечно, нельзя задавать прямых вопросов, а следует идти окольными путями. Прежде всего я хочу знать, имеют ли они понятие о страхе, так как им обусловливается вера в сверхъестественные существа.

Я спрашиваю одного кубу:

— Ходил ли ты когда-нибудь один ночью в лес?

— Да, часто.

— Слыхал ли ты там стоны и вздохи?

— Да.

— Что же ты подумал?

— Что трещит дерево.

— Не слыхал ли ты криков?

— Да.

— Что же ты подумал?

— Что кричит зверь.

— А если ты не знаешь, какой зверь кричит?

— Я знаю все звериные голоса…

— Значит, ночью в лесу ты ничего не боишься?

— Ничего.

— И ты никогда не встречал там ничего неизвестного, что могло бы тебя испугать?

— Нет, я знаю все.

Этим поверхностным восприятием природы, — заключает Фольц, — и гордым и тупым заявлением „я знаю все“ парализуется его воображение. Сверхчувственным существам нет места в его психике».

«Я пытаюсь узнать другим способом, — пишет он далее, — верят ли они в существование души или чего-либо подобного. Я спрашиваю:

— Видел ли ты мертвого человека?

— Да.

— Может ли он ходить?

— Нет…

— У него такие же члены, как и у тебя, но он не может двигать ими. Отчего же это происходит?

— Оттого что он мертв…

— Чем же отличается мертвый от живого?

— Он не дышит…

— А что такое дыхание?

— Ветер.

И все начинается сызнова, потому что я не хочу прямо поставить вопрос о душе.

В другой раз я спрашиваю кубу:

— Видал ли ты молнию?

— Да.

— Что это такое?

— Не знаю…

— Откуда берется молния?

— Сверху.

— Почему бывает молния?

— Не знаю.

— Можешь ли ты сделать молнию?

— Нет.

— Может ли какой-нибудь человек сделать молнию?

— Нет.

— Что же такое молния?

— Не знаю…

— Может быть, молния — животное?

— Нет.

— Может быть, гром — животное?

— Нет.

— Может быть, гром и молнию делает какое-нибудь животное?

— Нет.

В таком же роде были наши беседы о дожде и других явлениях природы, причем я старался узнать, имеются ли у них отвлеченные представления.

О высших существах кубу не имеют ни малейшего понятия… Десятки веков бесследно пронеслись над ними. И человеческие существа захирели и зачахли в грозном сумраке римба».

Так Фольц заканчивает свой рассказ. Очень уж ему, человеку религиозному, хотелось найти у кубу следы религии.

Можно сомневаться в наличии в исторические времена племен без религии. Можно считать, что обнаруженные впоследствии элементы религии у племен, у которых Дарвин, Фольц и другие их не находили, являются не более поздними наслоениями, а ранее незамеченными особенностями этих племен. Но нельзя сомневаться, что у тех конкретных людей, которых изучали указанные исследователи, религиозных верований не было. Значит, если не у целых племен, то хотя бы у отдельных людей не было никаких религиозных представлений. Психологически это и является первичным безбожием, при котором у человека не только нет веры в сверхъестественные силы и явления, но он и не догадывается о возможности такой веры.