Милтон Эриксон: Глубокий гипнотический транс: индукция и использование

Он им напомнил об их обещании и сказал о том, что если они твердо сдержат свое обещание, то сосание пальца у девушки скоро прекратится, приблизительно в течение месяца. Оба родителя подтвердили свое согласие на полное сотрудничество.

По пути домой девушка не сосала свой палец, была молчалива всю поездку. Родители были так довольны, что они позвонили по телефону, чтобы выразить свою благодарность.

В тот же вечер, к ужасу своих родителей, девушка подчинилась данным ей инструкциям, о чем они сообщили автору по телефону на следующий день. Им напомнили об их обещании автору относительно будущего девушки.

Целых десять вечеров девушка честно выполняла все инструкции.

Потом ее это начало раздражать. Она начала укорачивать время, потом она начала опаздывать и раньше заканчивать, затем пропустила несколько раз и, наконец, окончательно забыла.

Менее чем через четыре месяца девушка перестала сосать пальцы сначала дома, а потом и повсюду. Она стала сильнее интересоваться жизнью своей группы в школе. Она стала лучше приспосабливаться к жизни во всех отношениях.

Автор встретился с этой девушкой год спустя. Она узнала его, смотрела на него несколько минут, а потом заметила: «Я не знаю, нравитесь вы мне или нет, но я очень благодарна вам».

Одним из основных принципов при индуцировании гипноза является обращение с пациентом, как с личностью, учитывая его потребности как индивидуума. Очень часто делаются попытки приспособить пациента к принятому формальному методу внушения, а не согласовывать этот метод с пациентом в соответствии с его фактической структурой личности. При любой такой адаптации возникает настоятельная необходимость принимать и использовать эти психологические состояния, понятия и позиции, которые привносит сам пациент. Игнорирование этих факторов в пользу какой-то ритуальной процедуры очень часто задерживает, ограничивает и даже предотвращает нужные результаты. Восприятие и использование этих факторов, напротив, способствует более быстрой индукции транса, возникновению более глубоких состояний транса, более легкому восприятию терапии и улучшает общую терапевтическую ситуацию.

Другим важным принципом является необходимость избегать многократного повторения очевидного. Как только пациент и терапевт ясно, четко поймут, что нужно сделать, то следует ждать возникновения только усталости от дальнейших повторений. Восприятие как абсолютное конечное определение понятий того, что пациент ожидает и чего хочет, что нужно сделать, а потом ожидание адекватных реакций пациента служат для более легкого получения результатов, чем многократное повторение команды для определенных реакций. Эта простота инструкций с адекватными результатами четко показана во втором случае.

Короче говоря, в каждом из вышеприведенных случаев была сделана попытка проиллюстрировать использование поведения пациента и его потребностей как натуралистического способа индукции гипнотического транса и гипнотерапии. Была предпринята попытка показать, что адаптация гипнотических методов к пациенту и его потребностям, а не наоборот, легко и быстро приводит к получению нужных терапевтических результатов.

Применение психологических средств при лечении заболеваний известно с незапамятных времен. Психологический аспект медицины играет решающую роль в самом искусстве лечения и превращает врача из искусного профессионала в нужный человеческий источник веры, надежды, помощи и, что особенно важно, в источник побуждения к физическому и духовному благополучию. Следовательно, неудивительно, что гипноз следует рассматривать как психологическое средство при лечении тяжелых неизлечимых болезней, особенно на их последней стадии развития.

Однако нужно подчеркнуть, что гипноз не является абсолютным, ответом на все вопросы и не может быть заменой других медицинских процедур в этой ситуации. Скорее, это всего лишь одно из вспомогательных и синергетических средств, которое можно использовать для удовлетворения потребностей пациента. Вопрос состоит не в том, чтобы вылечить саму болезнь, когда пациент умирает и сильно страдает. Первичная проблема состоит в том, каким образом лечить больного так, чтобы его человеческие потребности удовлетворялись как можно полнее. Таким образом, возникает комплексная проблема относительно того, что требует физическое тело, и того, в чем нуждается личность. Культурные и индивидуальные психологические модели имеют гораздо большее значение, чем физиологическое ощущение боли.