Л. Кащеев: Любовь для умных мужчин

*отсутствует*

Сложившиеся представления об отношениях между мужчинами и женщинами — это язык, на котором общаются люди: каждый толкует поступки другого, предсказывает его действия, исходя из того, что другой человек опирается на ту же культурную традицию, что и он.

Женщины же вообще просто помешаны на следовании общественным стандартам, поскольку для них крайне важно получить общественное одобрение (то есть пребывать в убеждении, что общество их одобряет). Фраза «все так делают» звучит для неё так, что никаких других обоснований не требуется. Она готова под этим лозунгом делать даже то, что противоречит её собственным интересам, она подчас требует от мужчины то, чего самой ей и не хочется, но, как она полагает, ей «положено» этого хотеть.

В частности, у любой женщины есть представление о том, как должен действовать в той или иной ситуации «нормальный мужчина». Исходя из этого эталона, она и дает оценку вашим действиям. Если она глубоко убеждена, что нормальный мужчина на третьем свидании дарит девушке автомобиль — если конкретно вы этого не сделаете, она, как легко догадаться, сочтет вас «скупердяем» [1] Насколько совпадают женские представления о «нормальных» мужчинах с реальным поведением большинства мужчин? Не являются ли эти представления идеализированными? Вопрос сложный. Женщина выстраивает свои представления о мужчинах, исходя из общения со множеством подруг, у каждой из которых есть еще подруги… и так далее. Но реальность в женском пересказе неизбежно искажается, «драматизируется». Женщины рассказывают друг другу либо примеры выдающегося мужского героизма (щедрости, галантности и проч.), либо выдающегося же мужского «козлизма». А дальше женщина уже исходя из своего характера ориентируется либо на «белое», либо на «черное». В первом случае она глубоко убеждена, что мужчина должен именно что дарить машины направо и налево (ей подруга рассказывала, что её подруге какой-то мужчина подарил машину), либо убеждает себя, что ВСЕ мужики козлы и эгоисты. .

Так что игнорировать традиции нельзя. Но и слепо подчиняться им, считая, что «раз все так делают, значит, так и правильно» — тоже. В том, что касается обыденной жизни, общественные установки невероятно консервативны. Людям проще свыкнуться с радикальными переменами в экономике или государстве, чем с тем, что вместе можно жить не расписываясь. В итоге сегодня до сих пор считается «справедливым» то, что соответствовало жизненным реалиям XIII века, или возникли весьма противоречивые сочетания из традиций, возникавших в разные века, при разных общественных формациях.

Образ привлекательного мужчины: исторически сложившийся абсурд

Женщина рождает, выращивает и воспитывает ребенка, мужчина обеспечивает безопасность и материальное благополучие матери и ребенка — это сложившееся исторически распределение ролей в паре. Исходя из него, на протяжении веков формулировались основные требования к представителю противоположного пола.

Нетрудно заметить, что выполнение «мужской» миссии сильно зависит от социума. Социум развивается, соответственно, какие-то качества мужчины становятся не нужны, какие-то напротив выходят на первый план.

Иерархия и соответствующее стремление женщины занять место рядом с самым высоким по рангу самцом были уже в обезьяньих стаях. Но вот каковы признаки высокого ранга, на которые самка реагирует даже не задумываясь? У приматов вожаком становился самый сильный и дерзкий. Это правило оставалось в силе до времен Возрождения: дюжие войны-дворяне никак не выглядели хлюпиками рядом с крестьянами.

Однако технологии войны развивались быстрее мирных отраслей, и именно на войне физическая сила несколько обесценилась: вместо рыцарей — мушкетеры. А что касается борьбы за власть, то всё чаще этот вопрос решался не в открытом поединке, а путем интриг и заговора — выигрывал хитрейший и подлейший. Ловкость вытеснила грубую силу. Соответственно, правящие классы всё сильнее демонстрировали своё высокое положение как отсутствие необходимости утруждаться, защищенность. В моду вошла нарочитая изнеженность, «слабосильность».

Что до мирного труда, то хозяйствующие единицы укрупнялись, и там появлялся всё более многочисленный класс управленцев и конторских служащих. В социальной иерархии они стоят выше «трудяг», а потому их «изнеженность» опять же становится признаком социального успеха.