Робин Скиннер - Семья и как в ней уцелеть

Джон. Понятно.

Робин. На самом деле понять картину очень непросто. Ведь речь о семье, о сложнейшей системе. Нам трудно, как бы ни напрягались, осмыслить все связи. Не только между «курицей» и «яйцом», то есть между поколениями, но — круговые, нелинейные связи каждого с каждым, одновременно контролирующего и контролируемого.

Джон. Так. Только почему об этом сейчас? Разве с самого начала мы не о семье завели речь?

Робин. О семье. Но когда разыгрывается «ходунковое» действие и отец выходит на сцену, связь «по кругу» становится доступнее для желающего в ней разобраться.

Джон. О'кей. Рассказывайте про связь «по кругу» в системе «семья».

Робин. Ребенок застрял, потому что папа застрял. Мама недаром такого в мужья выбрала, ведь сама из семьи застрявших. «Ходунка» не вытянуть, пока мама не вытянута папой, потянувшимся да как-то и вытянувшимся, чтобы взяться за «ходунка» и тоже вытянуть.

Джон. Мне кажется, я все понял, а это значит — что-то не уловил.

Робин. Сосредоточьтесь, расставьте по местам в голове мысли, протяните связи, может, и поймаете — не там, так тут… Значит, в семье «аутсайдеров» не будут отчаянно цепляться друг за друга, как в семье депрессивного образца. В этой — ценят независимость. По крайней мере, на словах.

Джон. А на деле никто из них не справился с прыжком от отметки «в парочке с мамочкой».

Робин. Да, прыгали, но недалеко оказались. По-настоящему не отдалились. Поэтому, хотя они и приветствуют самостоятельность и независимость, они совсем не так самостоятельны и независимы, как думают. Они, кажется, и подталкивают «ходунка» идти своим путем, но потихоньку тянут остаться «под одной крышей».

Джон. Противоречиво ориентируют «ходунка».

Робин. Да. «Уже большая девочка», — говорят. Или: «Большой мальчик — большие не плачут». Пристыдят: «Один не может справиться!» Но уже через минуту слышно: «Ой, будет лучше, если я помогу».

Джон. Убеждают, в конце концов, ребенка, что он не способен справиться сам, и удерживают его в зависимости. «Ты такой беспомощный. Не можешь посмотреть за собой».

Робин. А если ребенок все же берется что-то сделать сам, тут слышится: «Забыл про меня? Ты не любишь мамочку?»

Джон. Или еще хуже: «Беги, беги, резвись, не о нас же тревожиться». И «ходунок» оказывается буквально в безвыходном положении, точнее, в двойственном, противоречивом положении «выйти не выходя». Как же, черт возьми, он поступит?

Робин. Ему надо отыскать способ оставаться «в двух шагах» от родителей, то есть зависимым, одновременно делая вид, что по указке он уже «вышел в люди» — независимые и самостоятельные, те, что сами себе голова.

Джон. Ничего не понимаю. Как он может и то, и это?

Робин. Ну, в действительности есть несколько ходов. Самый простой — ход «ходунком»: он растет, но продолжает быть капризным, непослушным, недисциплинированным, бунтует против порядка, всех в семье задевает и раздражает.

Джон. Простите, но мне неясно, как этот ход решает проблему.

Робин. Ну, смотрите: препираясь, воюя с кем-то, вы держитесь с людьми рядом и привлекаете к себе их внимание. А свое — отдаете им.

Джон. Ага! Ссорясь, вы оказываете им внимание!

Робин. В то же время, воюя, вы держите дистанцию между вами и ими, как на поле битвы — полоска ничейной земли. Вы чувствуете — и другим так кажется — будто ведете себя независимо, отстраняетесь от других.

Джон. Дошло. Значит, ребенок провоцирует родителей в ответ на их противоречивые указания.

Робин. Но не забывайте: мы идем «по кругу». Перед нами семья «кругового» порока… или поруки. Если ребенок не допускается до какого-нибудь фокуса, чтобы затеять стычку, мать выдумает, к чему придраться. А если они ладят, папа тут как тут — расшевелит, разозлит.

Джон. Они все в двойственном положении, поэтому все должны постоянно враждовать друг с другом, ведь это лучшее решение их дилеммы.

Робин. И эта система «крутится» в их семьях поколение за поколением.

Джон. Как обычно. При этом, конечно же, никто не подозревает, что происходит.

Робин. Да. Но родители, как правило, в одном согласны, несмотря на то, что постоянно меряются силами.

Джон. Что кто-то виноват!

Робин. Да, хотя все дело в системе. Ребенок же часто становится козлом отпущения.