Ролло Мэй - ОТКРЫТИЕ БЫТИЯ

Смерть – в любом из ее аспектов – является тем фактом, который придает абсолютную ценность настоящему моменту. Один студент заметил: "Я знаю только две вещи. Первое, что когда-нибудь я умру, и второе, что сейчас я не мертвый. Единственный вопрос заключается в том, что я буду делать между этими двумя моментами". Мы не можем остановиться на этом вопросе более подробно, но хотим лишь подчеркнуть, что сущность экзистенциального подхода состоит именно в том, что в нем действительно серьезно воспринимается существование.

В заключение мы хотели бы сделать два предостережения. Первое – это лежащая в основе экзистенциального подхода опасность обобщений. В самом деле, будет очень прискорбно, если терапевты станут использовать экзистенциальные концепции, не учитывая их конкретного, реального значения. Ибо необходимо признать, что существует соблазн затеряться в словах в тех сложных областях, с которыми имеет дело экзистенциальный анализ. Безусловно, можно быть здесь в такой же мере философски объективным, как и в отношении технических аспектов. Необходимо быть особенно осторожным с соблазном использовать экзистенциальные концепции в угоду рационалистическим тенденциям, так как они имеют отношение к реальности личности человека; такие концепции могут более заманчиво представлять иллюзию реальности.

У некоторых читателей может сложиться впечатление, что я не до конца устоял перед этим соблазном. Я мог бы сослаться на необходимость объяснения огромного материала за короткий промежуток времени, но не в смягчающих вину обстоятельствах здесь дело. А дело в том, что в связи с проникновением экзистенциального движения в психотерапию и его влиянием в этой стране (здесь мы желаемое принимаем за действительное) адепты экзистенциализма должны быть бдительны, дабы не допустить использования этих концепций в угоду рациональной отчужденности. Именно из-за этих, вышеупомянутых причин экзистенциальные терапевты так много уделяют внимания тому, чтобы высказывания пациента были более понятными, они также постоянно убеждаются в том, что никогда не стоит упускать из виду необходимую связь между вербализацией высказываний и действиями. Каждое "слово должно быть облечено в плоть". Важно быть экзистенциальным.

Другое важное предупреждение касается экзистенциального подхода к бессознательному . В принципе большинство экзистенциальных аналитиков отрицает это понятие. Они отмечают логические и психологические сложности, связанные с теорией бессознательного, и выступают против разделения бытия на части. Они считают, что называемое бессознательным все же является частью данного человека, его неделимого бытия , и составляет его ядро.

Необходимо признать, что теория бессознательного сыграла известную роль в современных тенденциях рационализировать поведение, избегать реальности своего существования, действовать так, как будто человек не сам живет своей жизнью. (Человек, подцепивший на улице жаргонное словцо, объясняет: "Это сделало мое бессознательное".) По моему мнению, экзистенциальные аналитики правы, критикуя теорию бессознательного как удобный карт-бланш, на который можно списать любое случайное объяснение, или как источник, из которого может происходить любая детерминистская теория. Но это "скрытый" взгляд на бессознательное; в целом же возражения против бессознательного не должны допускаться с исторической точки зрения, ибо могут свести на нет тот неоценимый вклад, который с этим термином внес Фрейд. Величайшее открытие Фрейда и его бессмертное наследие состояло в том, что он расширил сферу человеческой личности, вывел ее за пределы еще недавнего волюнтаризма и рационализма человека викторианской эпохи с тем, чтобы включить в эту свободную от предрассудков сферу такие "глубинные" явления, коими являются иррациональные, так называемые подавленные, враждебные и неприемлемые порывы, забытые аспекты жизненного опыта и далее ad infinitum. Символом этого колоссального расширения области знания о личности стало именно "бессознательное".

Я вовсе не хотел пускаться в сложное объяснение теории бессознательного как таковой. Я хотел лишь представить свою позицию. Справедливо, что от подобного карт-бланша – ухудшенной и неявной формы теории бессознательного – необходимо отказаться. Но нельзя упускать из виду, что реальное содержание теории бессознательного представляется крайне важным, оказывая огромное влияние на развитие личности. Бинсвангер отмечает, что в вопросе соотношения времени и бытия экзистенциальные терапевты не могут отказаться от теории бессознательного. Я скорее выскажу предположение, что бытие неделимо, что бессознательное составляет часть любого конкретного бытия, что "скрытая" теория бессознательного логически неверна и практически неконструктивна, но значение открытия бессознательного – радикальное расширение бытия – представляет собой один из величайших вкладов в современную науку, и об этом следует помнить.