Дмитрий соколов - Виткины байки

То есть это что же получается, товарищи (мог бы написать Зощенко): свою жену не узнал! Да ведь еще хуже: когда узнавал свою жену, то никаких особых чувств. А вот незнакомка – нате, как разбередила! Ай-ай-ай!

Трудно было в это поверить, но факты-то налицо.

С другой стороны, как здорово – лучшая девица женой оказалась!

С третьей стороны, такой сюжет не раз встречался в итальянских комедиях и у самого барона Мюнхгаузена.

Никогда мне этого Витка не простила. «Это доказывает, – говорила она, – твои гнилые убеждения, что жена не может быть любовницей, что жена – это так себе, а вся прелесть – на стороне!»

А что возразишь?

Возразить-то можно, но жене – бессмысленно, а незнакомку, получается, жена съела.

Ревность – это ворота в ад. На случай, если кто не знает.

Почетным членом нашей семьи является Анечка, первая Виткина Большая Ревность.

С Анечкой я сам познакомился в поезде. Она читала какую-то муру, я ей дал свою книжку. При этом она всю дорогу нежно миловалась со своим парнем. А после поезда они меня пригласили к себе домой, потому что было еще очень рано. Я позавтракал там и ушел. Все вроде бы было совершенно незаметно и прозаично.

А через три месяца Анечка появилась на моей группе, на второй, в сущности, группе, которая происходила в нашем новом доме, когда мы стали жить вместе с Виточкой, и которую Витка помогала мне готовить и проводить. Занятия уже начались, причем мы все ушли для этого в горы. Анечка опоздала и нашла нас в горах. Мы только что закончили дыхательную медитацию, при которой разделись, а потом все одежды были смешаны и обратно досталось кому что. Кому и вообще ничего. Анечка быстро вникла в обстановку и разделась. Когда я увидел ее сисечки, мир для меня изменился. Уж очень они были хороши и притягательны.

Но это затравка, а сказка впереди. Группа шла своим чередом. Я хотел Анечку, она хотела меня. Тому было много признаков, но вели мы себя вполне пристойно аж до самого конца – еще три дня.

Интересным мотивом было то, что внезапно к нам с гор сошел Павлик – очаровательный парень, который познакомился с Виткой совсем недавно в горах. Он был похож на Витку как ее брат – такая же крепкая смуглая кожа, густющие темно-рыжие волосы, фигура. Они очень явственно сошлись. И тоже хотели друг друга, как мы с Анечкой. И тоже явно в поведении, но без слов.

А меня перло. То есть мною на этой группе овладела такая силища, что, как говорят у нас, ховайся. Я был Большой Шаман. Я был силен и очень спокоен. И в конце группы, когда я ее закрывал, я позволил себе то, на что по жизни никогда бы не осмелился. Я сказал, что у меня остался сильный сексуальный драйв, и что я хочу после группы устроить оргию. И что обсуждать мы это не будем, а просто те, кто хотят присоединиться – пусть приходят в 9 вечера в комнату для занятий. А в 9-15 я дом изнутри запру.

И в 9 вечера там были: я, Витка, Анечка, Павлик, и еще две девицы, дай им Бог счастья. Очень спокойно я посыпал ковер розовыми лепестками, еще что-то такое наделал. Тут Анечка вдруг сказала: «Ну, пока не поздно!» – и шмыг в дверь.

И я тут же чувствую, что без Анечки вся эта затея для меня имеет резко меньше смысла. И – шмыг в ту же дверь. Иду к Анечке, а она уже залезла в постель, чтобы типа спать. Я беру ее на руки, голую, и так и несу в вожделенную комнату. Тогда уже закрываю дверь, и мы начинаем свою веселую оргию.

Но только, как говорится, «недолго музыка играла, недолго фрайер танцевал». Прошло может быть минут 15, мы еще ласкаемся поверху и не приступили к Безумным Сексуальным Актам. Располагаемся мы в комнате примерно так: в одной стороне Павлик и девицы с ним, а в другой – я, Витка и Анечка.

И вдруг Витка очень громко говорит: «Стоп!»

Она говорит: «Стоп, мне плохо. Я ревную. Давайте прекратим».

Конечно, все прекратилось.

Я нередко возвращался потом к этой минуте. Мне казалось, что жизнь меня и Витки от этого водораздела могла пойти по двум руслам. Одно, конечно, реальное, а другое, в сущности, придуманное, то есть совершенно неизвестно, могло ли бы оно на самом деле реализоваться. Мне кажется, что могло. Но Витка, вместо того, чтобы пойти к своему милому Павлику и зажить жизнью своих желаний в ладу с желаниями людей окрест, «выпала на измену», как говорят собратья-планокуры.

Все хотели сразу же разойтись, но я стал просить всех остаться. Я говорил, что давайте добудем эту ночь вместе до конца, раз уж начали. Я страшно ругал Витку – какой кайф испортила! Я буянил почти до утра, народ постепенно расслаблялся и заснул к рассвету. Потом Анечка ушла спать к себе.