Елена Зуева: Нить Ариадны, или Путешествие по лабиринтам психики

Знаете, в жизни люди так часто говорят о любви… Я люблю тебя. Я люблю тебя. Что это? В самом ли деле любовь? Или просьба? Мы не даем, а просим любви в этот момент, просим гарантий любви… Забываем, что любовь и так есть всегда. Я чувствую, что под защитой всегда. Под защитой любви… Многие не могут любить. Боятся отдать. А ведь, отдавая, невозможно обеднеть. Это такое счастье – любить, и такое искусство…

Однако ж у каждого свой путь…

Весна, весна…

А ведь жизнь с тех пор, как со мной все это случилось, посылает мне удивительных людей! И каждый встреченный мною – ангел. А поначалу как страшно было.

Весна… Знаете, это так прекрасно: ходить, дышать, видеть! Весну можно вдохнуть полной грудью… Внутри – такое умиротворение…

Я должна многое успеть. Жадной быть. Вернее… не жадной, а, скорее, ценить этот дар – жизнь – в любом его проявлении…

Не знаю, сколько еще отпущено. А сколько было прожито как в маске, как в игре. Но это был мой выбор: семья, дети, работа, забота. Я счастлива, что у меня это было. Только не это главное. А главное, что человек сам из себя представляет. Он есть. И наполненность есть. Любовь есть. А жизнь, Бог, Вселенная всегда дают – quantum satis – сколько нужно…

Весна. И голос ее лился как капель.

Она улыбалась. Улыбалась и я. Мы попрощались. До следующей встречи…

Вслед за ней в кабинет зашел молодой человек. Понурый. Вялый. Он почти не двигался и не дышал. Говорил медленно и тихо, смотрел в одну точку.

– Плохо мне… Не вижу смысла жизни…

Я спросила его, какое время года сейчас.

Он мельком взглянул в окно:

– Зима.

А я подумала: неужели надо так сильно заболеть, чтобы понять, что сейчас весна. Весна…

Взаимодействие тела и психики, проявление психической составляющей человека через его тело (поза, походка, физические ощущения, мышечные зажимы, телесные болезненные симптомы) в медицине называется психосоматикой. Психосоматические явления находятся на грани между медициной тела и психологией.

Эта взаимосвязь доступна нам для наблюдения постоянно. Тело реагирует на наши собственные эмоции разнообразными и ставшими уже привычными ощущениями. Когда душу наполняют грусть и печаль, слезные железы усиливают выработку секрета и мы плачем; ощущаем сексуальное возбуждение – половые органы реагируют мощным кровенаполнением; в удовольствии мы ощущаем расслабление и тепло, а когда боимся, учащаются пульс и дыхание, напрягаются мышцы, поднимается артериальное давление.

Тело так живо откликается на переживания и чувства, что это нашло отражение даже в речевых оборотах. При «эмоциональном перегреве» возникает потоотделение, которое имеет целью «охладить наш пыл». Во время сильной тревоги «леденеют» руки и ноги – и нам хочется «свернуться в клубочек», спрятаться внутрь себя от вызывающих беспокойство мыслей. Появляется «гусиная кожа» и «волосы встают дыбом», когда мы пугаемся. «Руки трясутся», когда мы волнуемся, и «рот до ушей», когда мы радуемся. И таких примеров можно привести еще очень много.

Если наш эмоциональный фон резко отклоняется от комфортного психологически ощущаемого состояния, то происходит изменение физиологических реакций вплоть до появления телесных болезненных симптомов, на которые можно влиять с учетом знания закономерностей психосоматического подхода, то есть со стороны психологического эквивалента этих самых симптомов.

Телесный симптом имеет свое психологическое значение в каждом конкретном случае. Он – стук изнутри нашего тела и нашей психики. Об этом можно подумать и определить, какое психологическое неудобство шифруется тем или иным телесным симптомом.

В телесных симптомах зашифрованы важные для нас чувства и мысли!

Некоторые аналитики, исповедующие психосоматический подход к заболеваниям тела, в конце XIX века могли спросить напрямую пациента с ангиной о бессознательном значении этого симптома: «Почему Вы пожелали быть неспособным говорить?», а пациента, сломавшего руку: «Зачем Вы сломали себе руку? Что Вы не хотите поддерживать или давать?» Тем самым, обращаясь к психике человека, вопрошали, что за смысл кроется для него в этом симптоме, какую, кроме болезнетворной, благотворную роль он выполняет? Конечно, врачи ставили человека в двусмысленное положение: он пришел лечиться, ощущая себя заложником своего состояния, а его спрашивают, зачем он «захватил» свой симптом и удерживает его.