Виктор Аллахвердов - Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания

В свою очередь, представители первой версии видят логическую странность второй. Усложнение головного мозга не имеет никакого биологического оправдания, говорят они. Ведь такое сомнительное эволюционное приобретение приносит организму только вред. Беспомощные человеческие существа с огромным мозгом должны были бы погибнуть, а не создавать социальные отношения. В чём же может быть биологический смысл вредных эволюционных изменений? Я знаю только один логически выверенный, хотя и весьма головокружительный, ответ на сделанное возражение. Его автором является Б.Ф. Поршнев.

Он, прежде всего, признает: мышление и в антропогенезе, и в онтогенезе у ребёнка на первых порах всегда вредно для организма, так как делает его беспомощнее по сравнению с животными. «Но как же, если исключить всякую мистику, объяснить это «неполезное» свойство? Ведь естественный отбор не сохраняет вредных признаков». [92] Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. М., 1974, с.367. И придумывает логический трюк, специально сконструированный, чтобы распутать столь коварную головоломку: это свойство, утверждает он, могло сохраниться только в результате искусственного отбора. И далее рассказывает, по сути, детективную историю. Архантропы, по его словам, были людоедами. Они поедали наиболее беспомощных представителей своего вида. Постепенно они стали специально разводить представителей «поедаемой ветви». В результате наиболее беспомощные постепенно становились ещё беспомощнее, но зато со всё более большими головами и, как важное следствие для архантропов, с очень вкусными мозгами … Поэтому-то достаточно быстро произошло формирование неоантропов. Ну, а уж затем сформировавшиеся неоантропы воспользовались преимуществом своего огромного мозга и – за счёт возникших интеллектуальных преимуществ – породили социальные отношения и расправились с архантропами. Экзотичность этой версии лишь подчёркивает, какие невероятные (и, признаюсь, мало чем обоснованные) гипотезы приходится выдвигать, какие логические трудности преодолевать, чтобы объяснить происхождение социального усложнением мозга.

Третья типичная версия приписывает биологическому неожиданные тенденции. Утверждается, что живые системы должны, кроме самосохранения, обладать самодвижением. По мнению П.В. Симонова, сохранение служит лишь фоном для реализации тенденций роста, развития, совершенствования живых систем. [93] Симонов П.В. Эмоциональный мозг. М., 1981, с.147. Таким путём легко вывести социальное: есть специальная потребность, которая это социальное порождает. Но откуда берутся эти потребности роста? Симонов, по-видимому, считает, что они генетически заданы и исходно независимы от самосохранения. Правда, всё равно не понятно, когда и каким образом врожденная биологическая потребность превращается в социальную – как, например, оценить, когда, ребенок уже становится социальным существом, а когда еще нет? Поэтому чаще пытаются показать, что все эти потребности развития и роста вторичны и целиком сводимы к самосохранению. Так, Б.В. Якушин утверждает: эти потребности должны иметь в качестве биологической базы инстинкт самосохранения, иначе неясны их биологические корни. [94] Якушин Б.В. Гипотезы о происхождении языка. М., 1984, с.106-107. А Р.И. Кругликов поясняет: стремления к выживанию недостаточно для выживания. «Живая система, «настроенная» на то, чтобы выжить во что бы то ни стало, заведомо обречена на гибель». [95] Кругликов Р.И. Отражение и время. // Вопросы философии, 1983, 9, с.23. Но такая трактовка, по сути, представляет собой кажущееся решение и ничего нового к предшествующим версиям не добавляет.

Все объяснения возникновения социального в эволюции живых существ вращаются в круге. Очевидно, что живые существа существуют и эволюционируют по биологическим законам. Отсюда следует: социальное неизбежно порождается в результате действия биологических законов. Возникновение социального тогда – врожденная биологическая потребность человека. Но, ещё раз спросим мы вместе с Л.И. Божович [96] Божович Л.И. Личность и её формирование в детском возрасте. М., 1966, с.190. , как же врожденная биологическая потребность может превратиться в социальную? Социальное, в свою очередь, столь же очевидно, не тождественно биологическому. Но тогда получается, что социальное должно зарождаться и действовать не только по биологическим законам. Значит, ли это, что хотя бы иногда оно должно действовать вопреки жизненно важным законам? Судя хотя бы по возрастающему числу самоубийств в ситуациях социального напряжения – да. Но все живые существа потому и существуют, что они живут по биологическим законам. Тогда, казалось бы, социальное вообще не должно возникнуть и существовать. Тем не менее оно существует. Как же вырваться из логического круга, кажущегося таким запутанным?