Виктор Аллахвердов - Методологическое путешествие по океану бессознательного к таинственному острову сознания

А.Ю. Агафонов, признавая в целом влияние моего подхода на свою позицию, тем не менее не соглашается с идеей параллельности сенсорного и моторного. Он выражает явное недоумение: «Как в моторной сфере может строиться знание о мире? Ведь сами моторные действия и их результаты представлены в сознании только через сенсорные эффекты. Что из себя представляет моторный алфавит? Как моторные действия представлены в памяти? Самих действий-то в памяти нет». [471] Агафонов А.Ю. Основы смысловой теории сознания. СПб., 2003, с.230. Я думаю, что реальным основанием для постановки таких вопросов является недостаточная четкость в разведении понятий моторного и сенсорного. В частности, я предполагаю, что проприоцептивная информация поступает в моторное сознание, а, например, непроизвольные движения глаз, наоборот, принадлежат сенсорному. Но не берусь дать однозначное определение этих терминов. Для меня моторное и сенсорное – это всего лишь логический конструкт, демонстрирующий основной замысел, опирающийся во многом на интуицию возможный пример дедуктивного и индуктивного способов построения знания.

И всё же постараюсь хотя бы отчасти развеять недоумение Агафонова. Я не знаю, почему он считает, что в сознании представлены только сенсорные эффекты и что именно он к этим эффектам относит. Исходя из моей позиции, есть сенсорное сознание, в котором представлены ˝сенсорные эффекты˝, и моторное, в котором представлены ˝моторные эффекты˝. И, как мне кажется, мы всё же иногда их осознаем. Правда, для того, чтобы осознать ˝моторные эффекты˝, должен произойти неожиданный сбой в исполнении стандартного действия. Приведу пример. [472] Аллахвердов В.М. Сознание как парадокс. СПб., 2000, с.282-283. Однажды я быстро шел по хорошо знакомой мне улице и не слишком внимательно смотрел себе под ноги. Решил сойти с тротуара на дорогу, сделал шаг и с изумлением почувствовал , что куда-то проваливаюсь. Перед глазами даже успела пробежать ˝лента жизни˝ – возникли яркие быстро сменяющиеся эпизоды моей жизни. Оказалось, в асфальте была маленькая ямка и все мои переживания длились всего лишь то время, пока нога опускалась на какие-то лишние пять сантиметров. Разве в этом эпизоде не проявилось осознанное переживание ˝моторных эффектов˝ и существование моторной памяти? Добавлю: Дж. Уотсон ещё в 1907 г. показал важность кинестетических ощущений крысы при прохождении лабиринта. Для этого он последовательно лишал крысу зрения, слуха, вкуса, обоняния, кожной чувствительности. Оказалось, что она при этом всё равно была способна ориентироваться в лабиринте. А Н.А. Бернштейн, как известно, утверждал, что «верховный моторный центр» отражает не мышцы и сочленения, а окружающее пространство.

Проблема вторая . Итак, допустим, что моторное и сенсорное сознания строят свои гипотезы о реальности. Но как эти гипотезы можно сравнивать между собой? Они ведь написаны на разных языках, а правила перевода с одного языка на другой заранее не известны ни одному из сознаний. (В противном случае, нельзя было бы говорить об исходной независимости сенсорного и моторного). Возникающие трудности можно проиллюстрировать примером (подобными примерами развлекался У. Куайн, заводя читателей в логические тупики). Представьте себе, что встретились два человека, говорящих на двух совершенно разных языках, ничего не знающих о языках друг друга, но пытающихся друг друга понять. Допустим, стоят они на улице, мимо них проходит красивая девушка, и один из них, показывая на девушку, говорит, например: “befeb”. Что он имел в виду? Может, так на его языке называют женщин? Или красивых девушек? Или женскую одежду? Или только женские ноги? Или походку? Или вообще движение как таковое? Или он задумался о правах женщин в своем государстве? А, может, он решил, что девушка идет кушать, и он решил сказать, что тоже хочет кушать? И т.д. Не вдаваясь в логические тонкости этого процесса, отметим, что точно такая же проблема возникает при переводе с сенсорного языка на моторный.

Есть только один выход: на основе наблюдений построить достаточно произвольную догадку, а затем, как пишет Куайн, «посмотреть, "работает" ли она». [473] Куайн У. Слово и объект. М., 2000, с.46-47. Допустим, одно сознание строит предположения о переводе своих построений на язык другого сознания. Для этого оно должно: обладать информацией о результатах работы другого сознания, сформулировать гипотезы о правилах перевода и далее их проверять. Но как сознание сможет осуществить такую проверку? Ведь механизм сознания будет стараться подтверждать собственные гипотезы, а, следовательно, в случае ошибочного отождествления, упорно повторять ошибку. (Как показывает, в том числе, бессмертие мифологии, такое всегда возможно). Если ошибочная подгонка двух разных представлений друг к другу будет происходить в одном из имеющихся сознаний, то и сенсорная, и моторная информация окажутся в этом сознании вместе, а это нарушит главную идею – так старательно постулируемую независимость сенсорного и моторного.