Алексей Редозубов - Мозг напрокат. Как работает человеческое мышление и как создать душу для компьютера

В то время как память, в силу своей организации, не интерпретирует связи, а ассоциирует понятия и свойства, используя новые, объединяющие их понятия, семантическая сеть требует задать «смысл» связи. И, пожалуй, главное: ассоциативная память строится на понятиях внутреннего языка, на «воспоминаниях», которые соответствуют явлениям окружающего мира, свойствам и т. п., которые связаны с лежащей в их основе всей сенсорной информацией, семантическая же сеть строится на словах языка, которые оторваны от «сенсорных значений» и определяются своими связями друг через друга.

Наука, знаковые системы, речь, семантические сети, мозг. Накопленных знаний уже сейчас вполне достаточно, чтобы замахнуться на создание искусственного интеллекта, работающего по принципам человеческого мозга. Все необходимые составляющие уже понятны. Вопросы, которые остается решить, носят скорее уточняющий, чем идеологический характер.

— Что нового у вас в магазине?

— Да вот завезли «мозговые блоки», снимают половину умственной нагрузки.

— Да вы что? Дайте парочку!

Почему существует такое многообразие научных дисциплин и чем определяется количество наук? Чтобы ответить на этот вопрос, надо вернуться к пониманию науки как знаковой системы.

Когда удается сформировать достаточно полный набор базовых терминов, при помощи которых становится возможным, с определенной степенью точности, описание процессов окружающего мира или абстрактных конструкций, то можно говорить о появлении новой научной области. Важно, чтобы все ученые, занимающиеся конкретной наукой, трактовали термины этой науки одинаково. В таком случае изучение окружающего мира становится процессом перевода информации о внешней среде на язык терминов данной науки и получения формальных результатов путем логических построений в рамках сформированной системы (в частности с использованием математического аппарата).

Так, география, изучая устройство земной поверхности, ее «форму», вводит такие термины, как «река», «море», «остров», «континент», «государство», «границы», «расстояние», «географические координаты» и т. д. На языке этих терминов географы формулируют все утверждения географической науки.

Здесь постараемся не запутаться. Ученые — это люди, которые используют язык науки, а он является языком детерминированным. При этом ученые выражают свои мысли на естественном языке, который является недетерминированным (то есть допускающим неоднозначность). И противоречия здесь нет. Естественный язык именно за счет недетерминированности обладает более широкими возможностями для передачи информации, но эти более широкие возможности достигаются за счет того, что приходится мириться с вероятностью быть неправильно понятым. Кроме того, далеко не все мысли, которые можно сформулировать на естественном языке, можно переложить на язык науки. Например, фраза «Когда, пройдя сквозь джунгли, на закате солнца я вышел к реке — у меня дыхание перехватило от красоты ее величественного течения», в терминах географической науки может превратиться в констатацию: «На берегу широкой реки имеется растительность».

Всегда следует помнить, что наука не является догмой, она — лишь язык, который позволяет с достаточной точностью описать какой-либо класс явлений. Причем во многих случаях этот язык имеет свои границы применимости. Так, для описания картины физического мира долгое время использовалась классическая механика — до тех пор, пока экспериментальные данные не стали сильно расходиться с тем, что следовало из ее теоретических утверждений. Тогда на базе классической физики появились новые «языки», дополненные новыми понятиями и новыми правилами — специальная теория относительности и квантовая механика.

Кроме того, одни и те же термины в разных науках могут иметь совершенно разный смысл (ранее мы показали это на примере термина «информация»).

Особое место среди наук занимает философия. Философия как наука, пытающаяся обобщить и соединить в себе сразу все научные дисциплины, обречена не иметь собственного детерминированного языка. Попытки ввести в философии детерминированный язык приводили к появлению философских школ, в рамках которых вводился свой терминологический набор. Это давало возможность использовать формальный логический аппарат, но приводило к «замыканию» этой школы в себе, так как ее язык оказывался «непонятен» представителям других школ и в то же время не соответствовал языкам, на которых «говорили» естественные науки. Кроме того, путаница еще больше усиливалась вследствие попыток ввести универсальные термины и вывести на их базе универсальные законы.