Владимир Жельвис: Наблюдая за русскими. Скрытые правила поведения

Такая слабая связь с латынью имела свои плюсы и свои минусы. Плюсы потому, что давала простор развитию собственной культуры, минусы потому, что отрывала нас от культуры просвещённого Запада.

На эту тему хорошо сказал в одной из своих телелекций известный историк, академик Российской Академии наук Ю. Пивоваров. Много, иногда излишне много говорят об особом пути развития России. А с чего ей развиваться в общем русле, если все условия её возникновения не такие, как у того же Запада?

Начать с того, что будущие Германия и Франция появились на территории гибнущей Римской империи. Да, франки и готы были врагами Рима, много сделали для распада могучей империи, но ведь и взяли у Рима немало. Они начали не с нуля, встав на плечи гораздо более культурного предшественника. К тому же климат на их территории не сравнить с нашим, как принято теперь говорить — с зоной рискованного земледелия. Когда Русь ещё не шагнула за Урал, а на юге обитали воинственные кочевники, Русская земля в большинстве своём была бедной, малопродуктивной и вдобавок не защищённой от нападения врага горами или морями.

Вот враги и пришли, орды монголо-татар. Вреда они нанесли очень много. Профессор Пивоваров обращает внимание на то, что татары лишали Русь лучшей интеллектуальной силы — уводили в плен грамотных людей и каменщиков. Первых — потому что боялись повышения культуры русских, вторых — чтобы на Руси не появлялось неприступных каменных крепостей, которые трудно взять.

Сейчас всё чаще говорят, что, мол, нашествие с востока произошло, а вот ига не существовало. Было, разумеется, подчинение русских земель монгольским ханам, а также, выражаясь языком западных историков, вассальная зависимость, но при ней русские и татары не только враждовали. Русские князья даже брали в жёны дочерей татарских ханов, которые против этих браков нисколько не возражали, справедливо полагая, что так русскими землями им будет легче управлять.

Нередко враждовавшие между собой русские князья бегали в Сарай за помощью и возвращались с татарским войском, чтобы разорить соседнее русское княжество и вырезать его обитателей.

Современные историки даже Куликовскую битву истолковывают не так, как это делалось ещё совсем недавно. Например, утверждают, что она была прежде всего сражением между ханом Тохтамышем и мятежным ханом Мамаем и что на той и другой стороне бились русские войска бок о бок с татарскими. Последний факт отметил ещё Лев Гумилёв. Так что русские сражались с русскими же. Да, Мамай был разбит, да, русские впервые почувствовали себя сильными и могущими оказать достойное сопротивление, но всё же это была пока ещё не борьба за освобождение от татарского владычества, а лишь прелюдия к ней. После битвы на Куликовом поле русские платили татарам дань ещё около ста лет, и Тохтамыш брал и жёг Москву. А Куликовскую битву целесообразно рассматривать теперь прежде всего как самое начало объединения русских княжеств. До полного понимания необходимости сплотиться в одно государство было ещё ох как далеко.

Но монголо-татарское владычество на Руси сыграло очень важную роль в ещё одном направлении, говорит профессор Пивоваров. Русские познакомились с типом правления, которого никогда не было на Западе, — когда верховный правитель обладает всей, абсолютно всей властью. Фактически в те времена и зародилось царское самодержавие, когда царю не указ ни парламент, ни суд. И такое положение сохранялось столетиями. Павел I сказал французскому послу: «В России только тот что-то означает, с кем я разговариваю. И только пока я с ним разговариваю». Во время предреволюционной переписи населения Николай II в графе «профессия» написал: «Хозяин земли Русской», а императрица, соответственно, — «Хозяйка земли Русской». Правильно написал Николай, он и был хозяином России. Правда, слабым и нерешительным, что и привело его «хозяйство» ко всем бедам XX века.

Иными словами, русские привыкли к абсолютной власти царя, который ничем не отличался от татарского хана. Российский философ Георгий Федотов имел право сказать: «Ханская ставка была перенесена в Кремль». Владычество восточных захватчиков кончилось, а привычка жить рабами у верховного правителя осталась, как бы тот правитель ни назывался, хоть царём, хоть президентом, хоть генсеком…

Вот это и есть особый русский путь. Согласимся с Ю. Пивоваровым: мы не отсталая страна, потому что «отсталая» подразумевает, что мы за кем-то идём, но опаздываем. Просто обстоятельства так сложились, что на Западе политико-правовая культура антропоцентрическая («антропос» означает «человек»), а у нас — властецентрическая. Там всё начинается от человека, говорит Пивоваров, а здесь — от власти.