под ред. М. Ромашкевича: Эротический и эротизированный перенос

Фрейд хорошо понимал, что перенос видится по-разному пациенткой и врачом. То, что аналитик называет переносом, часто переживается пациенткой как подлинное чувство любви. Фрейд боролся с представлением об отсутствии неразрывной связи между любовью в переносе и подлинной любовью. Наблюдения во врачебном кабинете позволили ему понять, что объектами как переносной, так и романтической любви являются воссозданные первоначальные объекты детства. Согласно Фрейду, всякая любовь — это новое издание, воспроизведение инфантильных реакций, но любовь в переносе, утверждал он, по не совсем ясным причинам направлялась смирительной рубашкой навязчивого повторения даже в большей степени, чем романтическая любовь.

Проникновение Фрейда в сущность частичного наложения между любовью в переносе и подлинной любовью было важно для понимания любви, но оно также породило дополнительный вопрос, хотя и не имеющий к любви прямого отношения, — о природе реальности. Первая ссылка на реальность в данной работе представляется несколько не относящейся к делу: она связана с тем, что желание Фрейда представлять точные данные о пациенте "сталкивается... с долгом врачебной тайны... [но] поскольку литература по психоанализу имеет отношение и к реальной жизни, здесь возникает неразрешимое противоречие" (159). Я выбрала данный комментарий, который, казалось бы, не относится к теме обсуждения, а открывает более общую проблему перекрывающихся, противоречивых или отличающихся реальностей, что делает оценку или определение единичной реальности трудной, если не невыполнимой задачей. Например, Фрейд поднимает вопрос о "реальной" природе любви в переносе: "Как будто бы игра сменилась ворвавшейся внезапно действительностью" (162). Дав совет врачу объяснять пациентке, что любовь в переносе — лишь трансферентный феномен, он возвращается к вопросу о ее истинности и реальности, рассуждая о том, "действительно ли нельзя считать реальной влюбленность, проявляющуюся во время аналитического лечения? Я полагаю, что мы сказали пациентке правду, но не всю, не думая о последствиях" (168). В этом очень тонком и глубоком наблюдении Фрейд поднимает вопрос о природе реальности, вопрос о том, что иллюзорно, а что реально и в чем состоит отличие. Данная тема находит отражение в комментариях различных авторов этого тома. После первого описания Фрейдом любви в переносе психоаналитический взгляд на перенос с течением лет постепенно расширялся. Развитие переноса и его анализ не только не рассматриваются как помеха, но в настоящее время оцениваются как сердцевина психоаналитического процесса. По-видимому, анализ переноса заменил анализ сновидений в качестве "царского пути" к бессознательному. Тем не менее, несмотря на ее несовершенства, статья Фрейда не только описывает и интерпретирует некоторые сохраняющие свое значение истины внутри психоаналитической ситуации, но и открывает много тем, релевантных современным теоретическим вопросам и техническим проблемам, и поэтому является отправным пунктом, с которого исследуется проблема переноса и постфрейдовских вкладов в исследование контрпереноса: в ней обсуждается особая психология женщин, проявляющих крайние формы любви в переносе, затрагиваются серии технических правил, часть которых выдержала испытание временем, тогда как другие были изменены, и она является одним из первых вкладов в психологию любви. В работе имплицитно содержится предположение о половом отличии (или о том, что понимается под половым отличием), поскольку в ней описываются исключительно ситуации, в которых пациентки влюбляются в мужчин-аналитиков. Косвенным образом данная статья предвосхищает дискуссию о роли пола в психоаналитической ситуации. И наконец, в ней любовь к правде явно кладется в основу психоаналитического лечения, хотя в то же самое время поднимаются вопросы о природе виртуальности (что в наше время можно называть виртуальной реальностью) по сравнению с объективной реальностью [1] В работе Фрейда также встречаются намеки на то, что любовь не может целиком пониматься как запрещенная в направлении цели сублимация сексуального инстинкта, поэтому данная работа указывает путь к расширенной концепции мотивации. .

Обсуждение авторами этого многообразия тем в полной мере оправдало надежды редакторов. Они не только представили различные теоретические перспективы, но также выбрали различные темы обсуждения, варьирующие от контрпереноса до эволюционной перспективы, от парадигмы изменений внутри границ работы Фрейда до природы романтической любви. Каждый из авторов выбирает свою стратегию в подходе к эссе Фрейда: например, приводя стоявшие в то время клинические вопросы, которые побуждали Фрейда провести это исследование, рассматривая те вопросы, которые ранее либо не ставились, либо на них не было получено ответа, или помещая тему любви в переносе и переноса и контрпереноса в целом в контекст современных психоаналитических теорий.