Дмитрий Волкогонов - Психологическая война

В унисон с этими философскими откровениями звучат рассуждения американского профессора Л. Фойера, «доказывающего», что любое общество, в том числе и «свободное» не может обойтись без системы мифов. Природа американского общества такова, пишет Л. Фойер, что оно дает жизнь прежде всего мифам типа «обновления», «процветания» «мессианства», «суперменства». Для внешней политики жизненно необходим стойкий стереотип «коммунистического врага», который покушается на все материальные и духовные ценности Америки [114] См.: Reflections on the present danger (Ed). N.Y., 1981, p. 19. . Миф о внешней угрозе выглядит устрашающим, пишет философ. Он вначале подавляет, затем и подчиняет разум человека. В основе манипулирования устрашающим мифом лежит контроль за информацией утаивание такой, которая может подорвать официальный курс, и, наоборот, поддержка тенденциозной.

В этих и подобных им «философских» обоснованиях необходимости буржуазной политической мифологии перепеваются старые идеи В. Парето. Еще на пороге нынешнего века он утверждал, что иллюзии, мифы, утопии «затемняют человеческое сознание», но без них общество обойтись не могло и не сможет. В. Парето объяснял неистребимость мифотворчества прежде всего принципиальной ограниченностью возможностей человеческого сознания. Современных буржуазных интерпретаторов мало интересует гносеологическая сторона политических мифов. Для них прежде всего важно их утилитарное назначение: быть инструментом манипулирования массовым сознанием.

Миф предстает, таким образом, как идеологический инструмент империалистической политики психологического манипулирования массами.Таков миф о «советской военной угрозе». Глубокую потребность в нем, концентрированно олицетворяющем огромную классовую ложь буржуазии, не только понимают, но нередко и не скрывают весьма высокопоставленные деятели капиталистического мира. Так, 3. Бжезинский утверждает, что стратегия США всегда основывалась и основывается на необходимости сдерживания «советской военной экспансии», угроза которой «оправдывает любые военные и политические меры свободного мира» [115] См.: Foreign Affairs. October, 1980, р. 181. . Он, как и его последователи в нынешней американской администрации, считал и считает, что без мифа о «советской угрозе», превращенного в ядро всей внешнеполитической доктрины, США просто не в состоянии «играть свою роль» в мире. Один из аналитиков американского милитаризма Донован прямо пишет: «Коммунистические агрессоры являются наиболее удобным, постоянным и неопределенным врагом. Если бы не было советской угрозы, то военные чиновники в Пентагоне были бы просто обязаны изобрести ее» [116] Donovan I. Militarism USA. N.Y., 1981, p. 216. .

Таким образом, усилиями империалистической политики и пропаганды конфликт эксплуататоров и эксплуатируемых, буржуазии и трудящихся, капитализма и социализма, выражающий основное противоречие эпохи, предстает в дезинформированном буржуазном общественном сознании как некая демоническая, иррациональная угроза в коммунистическом облике. Ненависть к реальному социализму, страх перед грядущими социальными переменами, отсутствие уверенности в исходе мирного соревнования двух систем постоянно «подогревают» антикоммунизм, в чреве которого и родился пресловутый миф. По мере эволюции антикоммунизма — антимарксизм (до победы Октября), антибольшевизм (после Октября), антисоветизм (после второй мировой войны) — «угроза» строю, «который не имеет исторического будущего», изображалась буржуазными идеологами все более драматическими красками. Ныне это нередко подается как угроза самой цивилизации, всему будущему человеческого общества.

Тот непреложный факт, что эта чудовищная антиистина стала методологической первоосновой внутренней и внешней политики империализма, свидетельствует о дальнейшем углублении интеллектуального кризиса идеологических и философских основ политических доктрин империализма. Когда очевидная ложь берется в качестве главного обоснования политики, конкретных стратегических концепций североатлантических кругов, это не просто отражает ущербность старого строя, но и свидетельствует о реальной военной опасности для мира с его стороны. Все это становится особенно очевидным, когда вскрывается социальная роль антисоветского мифа.

Антисоветский миф как конкретное средство политики и идеологического, психологического манипулирования общественным сознанием выполняет вполне определенную, конкретную функцию в буржуазном обществе. Посредством ее осуществления реализуется социальная роль мифа. Эта функция представляет собой стратегический рычаг воздействия монополий на внутреннюю и внешнюю политику империалистического государства. На зимней сессии совета НАТО (1982 г.) было принято специальное решение об «активизации усилий сообщества по предупреждению свободного мира о росте реальной советской угрозы». В решении подчеркивалось, что эта деятельность имеет исключительное значение для реализации внутренних и внешних программ стран — членов Североатлантического блока. Манипулирование «угрозой», как явствует из итогового документа, должно способствовать, по мысли его авторов, достижению долгосрочных стратегических целей НАТО в политической, военной, экономической и духовной областях.