Дмитрий Волкогонов - Психологическая война

Для долгосрочного запугивания не ограничиваются репортажами о «приготовлениях Кремля», перепечаткой из фальшивок ЦРУ «сведений» о «новых советских ракетах, нацеленных на западные города», сообщений «разведфактов» о «таинственных лабораториях» в Сибири, где «изобретается биологическое оружие». В психологической войне используются художественная литература, кинематограф, исторические исследовательские центры, «некие данные» из «особо важных источников». Каждой такой поделке страха предшествует реклама. Например, в 1981 г. на Западе появился роман Фредерика Форсайта «Дьявольская альтернатива». Типичный боевик, в духе американских комиксов, был охарактеризован буржуазной печатью как «откровение грядущих событий», как «глубокое пророчество возможного». Книга была быстро экранизирована, переиздана во многих капиталистических странах, получила премии и призы. О чем в ней идет речь?

Сюжет построен на некоем «плане „Борис“», родившемся в Москве. Этот план вероломного нападения на Запад автор назвал по имени «великого русского полководца Бориса Годунова». Конечно, этот план, по автору, предусматривает танковый прорыв через Эльбу и захват Западной Европы за считанные дни. Затем «по столицам свободного мира будут ходить толпы солдат с красными звездами на ватных шапках». Пусть обыватель пребывает в испуге, перманентном страхе. Сначала надо запугать свое население, а затем молодчики из ЮСИА и ЦРУ сделают то же самое и с людьми из Восточной Европы, рассуждают профессионалы психологической войны. Художественный бред выдан за литературное произведение, состряпанное явно в угоду мастерам психологической войны.

Устрашение ведется с помощью фильмов ужасов. Как пишет кинокритик Д. Якер в августовском номере (1982 г.) итальянского журнала «Эуропео», сейчас в США наблюдается настоящий бум фильмов ужасов. Только в 1981 г. таких фильмов было выпущено около ста. Фильмы «Нечто», «Парад уродов», «Видеодром», «Ночь живых мертвецов», «Выродки» потрясают жестокостью, натурализмом, садизмом. Известный кинорежиссер Хоукс, «специалист по фильмам, которые леденят кровь», пишет о них, как о «страшном наркотике, который делает людей такими, что они готовы после фильма просить у властей защиты от иррациональных угроз». Такие люди верят в «летающие тарелки», «руку Москвы», «красных гуннов». Это продукт бесчеловечного манипулирования сознанием с помощью психологического устрашения.

В ряду подрывных методов идеологических диверсий находится и такое древнее средство, как слухи,представляющие собой искаженную информацию, не имеющую реального основания. Слухи, распространяемые буржуазной радиопропагандой, рассчитаны преимущественно на недостаточно закаленных людей, с невысоким уровнем политического сознания. Распространяясь, слухи имеют тенденцию к гиперболизации, обрастанию фантастическими «подробностями», «новыми» данными, «уточнениями» и т. д. Буржуазные специалисты психологической войны всегда рассчитывают на то, что для широкого распространения конкретного слуха наиболее желательна обывательская, мещанская среда и наличие определенной эмоциональной почвы: возбуждение, неопределенности, ожидания каких-то событий и т. д. Неустойчивые люди, разнося слухи, одновременно заражают и некоторых других ложными представлениями и информацией. Люди принципиальные, идейно зрелые, политически сознательные в корне пресекают появление и распространение слухов.

В наставлении армии США «Психологические операции» слухам как инструменту дезинформации противника отводится весьма большое место. Например, во время агрессии США против Вьетнама регулярно распространялись слухи среди населения о том, что лица из числа патриотов, сложившие оружие, получают крупное денежное вознаграждение и работу в Сайгоне; против Ханоя и Хайфона в ближайшем будущем будут применены принципиально новые бомбы, уничтожающие все живое на больших площадях; целые части ДРВ сдаются в плен и т. д. Слухи — инструмент дезинформации, запугивания, «подсказывающие» определенную модель поведения доверчивым людям.

Диверсанты психологической войны понимают, что слухи в определенной мере удовлетворяют информационный голод, дают возможность людям судить о событии, процессе, явлении, характер которого они не знают. Слухи могут быть абсолютно неправдоподобными, а также с некоторыми элементами правды. С точки зрения направленности слухи могут быть: обнадеживающими, подстрекательскими, пугающими, паническими. Лучшим способом пресечения слухов является максимально полная информация населения, своих войск о реальной обстановке, складывающейся ситуации, имеющихся перспективах. Научное мировоззрение, опирающееся на моральную выдержку и политическую зрелость, — лучшая баррикада на пути распространения слухов, которые были и остаются оружием империалистической психологической войны. Слух лучше всего блокировать не прямым опровержением (что косвенно служит доказательством реальности сообщения-слуха), а альтернативными фактами, данными, которые нужно распространять вне прямой связи с дезинформацией.