Кевин Даттон - Мудрость психопатов

На первый взгляд этот случай и случай бывалого моряка Александера Холмса имеют мало что общего. Но в действительности это два противоположных полюса. В первом случае проявляется невероятное нежелание сохранить жизнь; во втором — любопытная амбивалентность в отношения спасения жизни. Вглядитесь повнимательнее, и вам откроется поразительное сходство. Например, в обоих сценариях проблема заключается в нарушении правил. В деле Джордана Лайона полицейские были парализованы профессиональным кодексом поведения: подчинением «линии партии». Их, как дрессированных тюленей, научили забывать о своих инстинктах. Можно сказать, что их обучили воздерживаться от любых действий, которым их не учили. Что касается трагедии на «Уильяме Брауне», то правила были более зашифрованными, функциональными и «этикогигиеническими». Однако можно с уверенностью утверждать (что и делали многие люди), что эти правила оказались не менее разрушительными в чрезвычайной ситуации. Можно сказать, что и моряки с «Уильяма Брауна», и полицейские оказались в одной лодке. Под нависшим над ними дамокловым мечом гуманности они были вынуждены действовать быстро, решительно и с явным пренебрежением к последствиям своих поступков. Одни справились с этим лучше, другие — хуже.

Но помимо того, что оба этих случая выкидывают нас из зоны экзистенциального комфорта, они связаны со странным парадоксом. Дело в том, что конформизм был буквально вколочен в наши мозги в процессе эволюции. Когда стадному животному угрожает хищник, что оно вынуждено делать? Прибиться к своему стаду, как можно теснее прижаться к соплеменникам. Индивидуальная обособленность уменьшается, а шансы на выживание увеличиваются. Это применимо и к людям, и к другим стадным животным. За нашим турбинным реактивным мозгом тянется эволюционный шлейф — след залитого кровью доисторического прошлого.

Например, в ходе одного эксперимента, призванного установить связь между социальными сетями и их древними биологическими корнями, социальный психолог Владас Гришкевичус, работавший тогда в Университете штата Аризона, и его коллеги обнаружили, что когда пользователи чатов Интернета ощущают угрозу, они демонстрируют признаки «сбивания в кучу». Их точки зрения начинают демонстрировать сходство, они с большей готовностью соглашаются с установками и мнениями других участников форума.

Но бывают моменты, когда справедливо прямо противоположное: когда спасение жизни зависит от способности выйти за рамки социальных традиций, способности думать иначе, чем другие.

И в буквальном смысле, и в метафорическом. В 1952 году социолог Уильям Уайт изобрел термин «групповое мышление» (отсутствие личного мнения, шаблонное мышление — groupthink). Этот термин описывает механизм, обеспечивающий тесную сплоченность групп, их отрезанность от внешних влияний, быстрое согласие в отношении нормативно «правильных» положений и полную потерю чувствительности к критике: безразличие к другим мнениям индивидов, не являющихся членами группы, враждебное отношение к расхождению взглядов внутри группы и усиление уверенности в собственной непогрешимости. Психолог Ирвин Джейнис, который много занимался эмпирическими исследованиями этого явления, так описывает этот процесс: «Образ мышления, которому подвержены люди, входящие в состав консолидированной группы (“группы своих”), при котором стремление членов группы к единообразию перевешивает их мотивацию к реалистической оценке альтернативных образов действий».

Групповое мышление явно не способствует принятию оптимальных решений.

В качестве примера давайте рассмотрим катастрофу с космическим кораблем многоразового использования «Челленджер». Этот проект испытывал серьезное политическое давление — в то время конгресс США хотел урезать расходы на осуществление космических программ, и запуск корабля уже приходилось откладывать несколько раз из-за серьезных технических проблем. Ученые и инженеры НАСА продемонстрировали поразительное безразличие к опасениям, высказанным одним из их коллег за двадцать четыре часа до старта, относительно уплотняющих колец ракеты-носителя. Хотя была собрана специальная конференция для детального обсуждения этой проблемы, она вынесла решение, поспешность которого сейчас, когда мы оглядываемся назад, очевидна. В конце концов, основной целью было устроить «цирковое шоу».

Которое в данном случае закончилось катастрофой. Расследование показало, что виновником трагедии стали не злосчастные уплотнительные кольца, а куда более опасный и коварный преступник: косная, удушающая психологическая атмосфера. Комиссия Роджерса — целевая группа, созданная президентом Рональдом Рейганом для расследования катастрофы, подтвердила невысказанные страхи социальных психологов всего мира: культура НАСА и процесс принятия решений в этой организации сыграли значительную роль в описанной трагедии. Стремление к конформизму, игнорирование предупреждений, ощущение неуязвимости. Все это было здесь, ясное как день. [15] Полный список симптомов группового мышления включает в себя следующее: чувство неуязвимости, порождающее избыточный оптимизм и заставляющее идти на риск; игнорирование предупреждений, которые могут бросить вызов устоявшимся предпосылкам; безусловная вера в мораль группы, заставляющая ее членов игнорировать последствия своих поступков; стереотипные представления о вражеских лидерах; давление на несогласных членов группы с целью заставить их подчиниться; игнорирование идей, отличающихся от видимого группового консенсуса, иллюзия единства», «хранители чистоты мыслей» (mindguard) — самопровозглашенные члены группы, защищающие группу от разногласий (Janis, 1972).