Татьяна Фадеева - Преступления в психиатрии

После этого демоны стали преследовать молодых девушек в Лудене. Эти демоны носили имена: Уголь нечисти, Адский лев, Ферон и Малон. Эпидемия распространилась на окрестности и продолжалась до тех пор, пока бесноватых не разъединили.

Эти описания не оставляют сомнений в том, что в данном случае имеют место проявления большой истерии, которая была вызвана внушением и самовнушением.

Распространение психических эпидемий наблюдается в современном обществе довольно часто. Одним и ярких проявлений психической эпидемии, которая носит кратковременный характер, можно считать панику. Такая психическая эпидемия может развиваться в народных собраниях, когда вследствие тех или иных условий в сознании масс прививается идея о неминуемой смертельной опасности.

Кто переживал вместе с другими панику, тому известно, что это не простая трусость, которую можно подавить в себе сознанием долга и с которой можно бороться убеждением. Это есть нечто такое, что подобно острейшей заразе охватывает целую массу лиц чувством неминуемой опасности, против которой совершенно бессильно убеждение и которая объясняется только внушением этой идеи путем неожиданных зрительных впечатлений (например, возникновение пожара, приближение неприятельских войск и прочее) или путем словесного воздействия, злонамеренно или случайно оказанного на толпу.

Так как паника касается чувства самосохранения, свойственного каждому индивидууму, то она развивается одинаково как среди интеллигенции, так и среди простолюдинов. Условием для ее возникновения и развития становится неожиданность в появлении всеми осознаваемой опасности. На этой почве достаточно малейшего толчка, действующего наподобие внушения, чтобы мгновенно возникла паника.

Однажды в годы студенчества мне самому пришлось вместе с моими товарищами пережить панику. Зимой 1876 года от случайного воспламенения 45 тысяч пудов пороха на пороховом заводе в окрестностях Петербурга произошел взрыв. Все жители Петербурга того времени, вероятно, помнят тот страшный звук, от которого полопались стекла в домах на набережной Большой Невы. Мы находились в то время на лекции покойного ныне профессора Бессера в аудитории одного из деревянных бараков, в которых располагалась его клиника?

Внезапно раздался оглушительный взрыв, потрясший все здание барака. В эту минуту никто не мог понять, что в действительности произошло. Мне показалось, что сейчас обрушится потолок здания, и я, сидевший впереди всех у окна, невольно поднял на мгновение взгляд к потолку. Тотчас же я услышал непонятный для меня шум в аудитории и, обернувшись, увидел, что все присутствовавшие на лекции повскакивали со скамеек и ринулись к выходу, давя друг друга и перепрыгивая через препятствия. Тогда я тоже рванулся к дверям, хотя проникнуть в них вследствие большого скопления студентов уже не представлялось возможным. Впрочем, паника прекратилась, как только половине моих товарищей удалось выбраться наружу и аудитория немного опустела. Очнувшись, никто не мог дать себе ясного отчета в том, почему он бежал вместе с другими. Все, однако, осознавали, что произошло нечто такое, что, казалось, могло угрожать разрушением всего здания.

К счастью, все обошлось благополучно, и лишь немногие пострадали при давке, отделавшись ушибами и вывихами рук.

В данном случае причиной паники послужили два момента: внезапный, сильнейший стук, потрясший все здание и вселивший ужас во всех присутствовавших, и невольный взгляд одного из них на потолок, внушивший и укрепивший идею о разрушении здания.

Подобная паника происходит при всевозможных случаях, внушающих мысль об опасности, и нередко становится причиной настоящих бедствий. Всем известно, что в церквях, в театрах и в других многолюдных собраниях достаточно произнести слово «пожар!», чтобы неминуемо вызвать эпидемию страха или панику, быстро охватывающую все собрание и почти неизбежно приводящую к многочисленным жертвам.

Кроме паники, существуют другие виды психических эпидемий, охватывающих больше народные массы. Яркий исторический пример такой психической эпидемии можно наблюдать в крестовых походах, несомненно являвшихся последствием привитой или внушенной идеи о необходимости освобождения Святого Гроба. Достаточно вспомнить несчастный крестовый поход детей, чтобы уяснить, какой силой в то время пользовалось внушение и взаимовнушение, находившее себе благоприятную почву в господствовавших в то время религиозных заблуждениях.