Робин Уотерфилд - ГИПНОЗ. Скрытые глубины - История открытия и применения

В «Хармиде» у Платона, написанном, по всей видимости, в 390 году до н. э., Сократ говорит:

Подобным же образом обстоит дело и с этим заговором. Научился же я ему, когда находился там, при войске, у некоего фракийского врача из учеников Залмоксида: считается, что врачи эти дают людям бессмертие. Так вот, фракиец этот говорил, будто эллинские врачи правильно передают то, что я тебе сейчас поведал; но Залмоксид, сказал он, наш царь, будучи богом, говорит: «Как не следует пытаться лечить глаза отдельно от головы и голову — отдельно от тела, так не следует и лечить тело, не леча душу, и у эллинских врачей именно тогда бывают неудачи при лечении многих болезней, когда они не признают необходимости заботиться о целом, а между тем, если целое в плохом состоянии, то и часть не может быть в порядке. Ибо, — говорит он, — все — и хорошее и плохое — порождается в теле и во всем человеке душою, и именно из нее все проистекает, точно так же как в глазах все проистекает от головы. Поэтому-то и надо, прежде всего и преимущественно, лечить душу, если хочешь, чтобы и голова и все остальное тело хорошо себя чувствовали.

Во времена Платона идея, что душа есть личность индивидуума, была новой и удивительной. Он использует пассажи типа этого, чтобы представить данную идею читающей публике и воззвать к холистической (целостной) медицине. Воззвание сыграло свою роль, потому что в средние века уже воспринимается как должное, что воображение, чары, заговоры и прочее лечат физические болезни — или, скорее, понималось, что нет такой вещи, как чисто соматическое заболевание, потому что душа или ум обязательно причастны к нему. Это есть та перспектива, которую нам нужно открыть заново в нашем постдекартовом мире.

Подобно тому как хирургический гипнотизм достиг своего пика в те времена, когда нельзя было достичь анестезии посредством традиционных или других мыслимых средств, так теперь гипнотерапия может и должна стать противоядием от увеличивающейся зависимости от токсичных лекарств. Не существует такой вещи, как магическая пуля, нет такой фармацевтической пилюли, которая прямо набрасывается на недуг и вызывает исцеление без всяких побочных эффектов. Гипнотерапия лечит без всякого фармацевтического вмешательства и без существенных побочных эффектов. Мы уже видели, как проникновение гипнотических техник в культуру, главным образом через художественную литературу и кино, привлекло внимание к манипулятивной и опасной стороне гипноза. В чем мы сейчас нуждаемся, так это в гораздо большем познании его позитивной терапевтической силы.

Любая программа, предусматривающая интеграцию гипноза в основное русло медицинской практики и психологических исследований, должна быть своевременно законодательно обеспечена. Необходимо разъяснить, что существует разница между тем видом гипноза, который показывают в театре, и тем, с которым работают врачи и хирурги. Это различие должно быть поддержано посредством действительных лицензионных ограничений на сценический гипноз и в то же время гарантированной аккредитации медицинских гипнологов. Различные головные организации в европейских странах надо объединить, а также подвергать аттестации и контролю их членов в соответствии с основными положениями законодательства. Правила просты: брать полную медицинскую и психологическую историю болезни у всех и каждого пациента; ставить хороший диагноз; никогда не просить пациента делать то, чего он не хочет делать; убедиться, что он вышел из транса освеженный и ориентированный в реальности. Это те правила, которые приходят на ум мне, но профессионалы могут добавить свои.

Хотя терапевтическое применение гипноза для меня самое желанное, что я хотел бы видеть в будущем, но при этом я нисколько не хотел бы ограничивать другие формы его применения, и даже сценический гипноз (хотя гипнотизеры могли бы здесь быть более осторожными, чем некоторые их них). Я думаю, было бы глупо накладывать любые такие ограничения. Если история гипноза нас чему-нибудь учит, то именно тому, что он всегда привлекал бунтарей и тех, которые старались сорвать покрывало с тайны. Дело не в том, чтобы объявлять непрофессиональное применение гипноза вне закона, как того хотели бы многие практикующие врачи, потому что это было бы неисполнимо. Дело в том, каким он должен быть. Гипноз обладает способностью потрясать наше воображение, а все, что имеет такое свойство, необходимо поощрять, потому что без новых горизонтов мы скоро замкнемся в маленьких мирках, где нет пространства для роста и продвижения. Для меня не удивительно, что на протяжении своей истории гипноз привлекал бунтарей, потому что они есть именно те, кто не хочет заключать себя в маленький ящик и кого поэтому прельщает экспансивная сущность гипноза. Если посещение представления сценического гипнотизера может пробудить у кого-нибудь его собственный огромный потенциал, то публичные зрелища не следовало бы запрещать.