Джон Сеймор: Введение в нейролингвистическое программирование. Новейшая психология личного мастерства

Наука и технологии, которые привели к столь широкой экспансии знаний и нашего воздействия на мир, несут в себе определенные нежелательные последствия, о которых мы лишь начинаем догадываться, они представляют собой именно то, что делает катание на американских горках столь опасным. События мелькают столь быстро, что мы способны заметить направление нашего движения лишь в самом начале пути. Мы наблюдаем за гибелью бразильских лесов по телевизору, читаем в газетах о глобальном потеплении на всей планете. Ученые могут отследить рост дыр в озоновом слое. Сейчас вопрос не в том, будет ли будущее другим или даже несколько другим. Вопрос заключается в том, будет ли оно у нас вообще.

Мир в настоящее время слишком опасен, чтобы походить на Утопию. Бакминстер Фуллер

Глядя вокруг себя, многие ли из нас получают удовлетворение от того, что видят? Каждый из нас испытывает нарастающий прессинг изменений. И каждый из нас ответственен за то, чтобы эти скатывающиеся с американских горок неудержимая технология и мощь не вышли из-под контроля с ужасными для всей планеты последствиями. Мы обязаны подчинить это своему контролю, мы не можем вылететь из седла. Вопрос в том, как это сделать?

Именно индивидуум является источником креативности, котораяявляется двигателем социальной эволюции, и именно уровеньиндивидуализма в обществе создает уровень сознания этого общества.

Социальные изменения начинаются с индивидуальных изменений. Мы сталкиваемся со множеством общественных и экологических проблем. Если мы хотим построить общество, способное эффективно справляться с этими проблемами, мы должны действовать сейчас. По мере того, как идет время и растет количество знаний, два вопроса становятся все более и более неотложными: «Чего стоит Знание? Во что обходится Действие?»

Мы разорили внешний мир продуктами науки и технологии. Позиция и взгляд на мир, которые дали нам эту науку и технологию, прочно окопались в нашей культуре и оказывают глубокое воздействие на наш внутренний мир.

Наука выросла на серии контролируемых и воспроизводимых экспериментов над природой, поставленных с целью сформулировать математические законы и теории. Человек больше не рассматривает себя на практике частью природы. Человек экспериментатор должен держаться в стороне от природы, своего подопытного кролика. И он даже не допускает того, что сам его эксперимент изменяет природу и влияет на результат, потому что это означало бы отказ от требования объективности. Пытаться получить объективный результат означало бы, что другой экспериментатор должен контролировать первого. Здесь возникает неразрешимый замкнутый круг, как если бы художник пытался нарисовать пейзаж целиком, включая самого себя. Он никогда не сможет нарисовать художника, который рисует эту картину.

Мы пришли к трактовке природы как машины, действующей по законам, наложенным на нее извне, а не как цельный организм.

Машина должна быть по природе своей предсказуема. В теоретической науке все, что необходимо сделать, это открыть все законы и обнаружить все взаимодействующие части. Так что поиски были направлены на то, чтобы нарисовать все более и более полную картину природы, а о самом художнике забыли.

Знания были оторваны от опыта. Он стал тем, что мы изучали во вторую очередь, а абстрактное тело науки стало существовать отдельно от своего носителя человека и все время росло. Все, что имело значение, было конечным продуктом, теорией, а не опытом ее получения.

Такой способ объективизации знаний строго ограничивает тот сорт знаний, с которым мы можем иметь дело. Дойдя до крайности, обесценили эмоции, искусство и отношения, потому что они опираются на субъективный опыт. И оказывается, что научные законы уже не связаны с реальным миром человеческого опыта.

Научные теории представляют собой метафорические истории об этом мире, они не являются истиной, это просто один из многих способов думать о мире, точно так же, как рисование является одним из многих способов представления пейзажа. Мы быстро обнаружили, что наш способ мышления о мире до настоящего момента был полезен в одних случаях и катастрофически вреден в других.

Метафора о предсказуемом, объективном мире была поколеблена квантовой теорией в физике. Чем глубже мы проникали в своих исследованиях, тем более очевидным становилось и то, что сам наблюдатель является неотъемлемой частью научного эксперимента. Свет будет вести себя либо как частицы, либо как волны в зависимости от того, какого сорта эксперимент вы поставите. Вы никогда не сможете указать точно и место рас положения частицы, и вр емя ее появления в этом месте. В мире заложена фундаментальная неопределенность. Квантовая физика вытеснила механическую модель мира с позиций господствующей научной метафоры.