LibCat » Книги » Наука и образование » Прочая научная литература » Evgeniy Onegin

Evgeniy Onegin

Здесь есть возможность читать онлайн «Evgeniy Onegin» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Прочая научная литература, на английском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Evgeniy Onegin
Автор:
Неизвестный Автор
Жанр:
Прочая научная литература / на английском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Evgeniy Onegin: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Evgeniy Onegin»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Evgeniy Onegin — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Evgeniy Onegin», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Apostate of wild enjoyments,	Отступник бурных наслаждений,
At home did he shut himself And yawning, tried to write of self.	Онегин дома заперся, Зевая, за перо взялся,
He tried, but of the work persistent He felt yet sickness. Nothing good	Хотел писать - но труд упорный Ему был тошен; ничего
Could come of such a lazy mood. He didn't join the guild existent	Не вышло из пера его, И не попал он в цех задорный
Of men, whom I can't judge for long, As I myself to them belong.	Людей, о коих не сужу, Затем, что к ним принадлежу.
XLIV	XLIV
Devoted to lazy feeling, With void in soul, he resstrains	И снова, преданный безделью, Томясь душевной пустотой,
His temper, in his chair sitting, And aims to own each other's brains;	Уселся он - с похвальной целью Себе присвоить ум чужой;
With ranks of books his shelf fulfilling, For long he eagerly was reading,	Отрядом книг уставил полку, Читал, читал, а всё без толку:
But saw: annui, the rave, the harm, The fraud; nor shame, nor sense, nor charm;	Там скука, там обман иль бред; В том совести, в том смысла нет;
In all of them restriction's queer; Antiquity the old backs.	На всех различные вериги; И устарела старина,
The novelty with ages smacks.	И старым бредит новизна.
Like women, books were all left here,	Как женщин, он оставил книги,
And shelf with dusty books anew With mourning taffeta he drew.	И полку, с пыльной их семьей, Задернул траурной тафтой.
XLV	XLV
Of world conventions breaking load Like he I lagged behind of fuss,	Условий света свергнув бремя, Как он, отстав от суеты,
I was his friend some while ago.	С ним подружился я в то время.
I liked his features in the past:	Мне нравились его черты,
Devotion to dreams unwitting, Unimitated strange unfitting,	Мечтам невольная преданность, Неподражательная странность
His sharp, but somewhat cooling wit.	И резкий, охлажденный ум.
I was embittered, he... unfit.	Я был озлоблен, он угрюм;
We knew the game of passion's oath; By life were anguished as a rule;	Страстей игру мы знали оба; Томила жизнь обоих нас;
The heat of hearts became all cool; Besides we were awaited both	В обоих сердца жар угас; Обоих ожидала злоба
By spite of fortune and of mean, While both were beginners then.	Слепой Фортуны и людей На самом утре наших дней.
XLVI	XLVI

Who has ideas and is living, He looks at people with disdain,	Кто жил и мыслил, тот не может В душе не презирать людей;
He has a trouble from the feeling Of spook of unreturning day.	Кто чувствовал, того тревожит Призрак невозвратимых дней:
He hasn't any fascinations, But has some snake of recollections,	Тому уж нет очарований, Того змия воспоминаний,
And him repentance badly nags; This inspiration often adds	Того раскаянье грызет. Все это часто придает
Great charm to any conversation.	Большую прелесть разговору.
At first his language me confused,	Сперва Онегина язык
But in a while I had been used To caustic, hot argumentation,	Меня смущал; но я привык К его язвительному спору,
To jokes mixtured with the bile, To epigrams with no smile.	И к шутке, с желчью пополам, И злости мрачных эпиграмм.
XLVI1	XLVII
And often in the summer's sphere, When clear is the sky at night	Как часто летнею порою, Когда прозрачно и светло
All over the Neva river, When waters, being gaily light,	Ночное небо над Невою8 И вод веселое стекло
Do not reflect Diana's features, Recalling bygone novel's creatures,	Не отражает лик Дианы, Воспомня прежних лет романы,
Recalling former love, such free, Perceptible and carefree,	Воспомня прежнюю любовь, Чувствительны, беспечны вновь,
By night's benevolent light breathing We mutely reveled and could fail!	Дыханьем ночи благосклонной Безмолвно упивались мы!
Like convict in the stocks from jail If brought to forests while he's sleeping,	Как в лес зеленый из тюрьмы Перенесен колодник сонный,
We all were taken by the dreams, As if young life anew begins.	Так уносились мы мечтой К началу жизни молодой.
XLVIII	XLVIII
With utterly regretful soul, On granit leaning, straight. upright,	С душою, полной сожалений, И опершися на гранит,
Stood Eugene, thoughtful, quite alone, As poet himself described.	Стоял задумчиво Евгений, Как описал себя пиит9.
Night sentries, far from one to other, In stillness called each one another;	Все было тихо; лишь ночные Перекликались часовые,
Of droshky light, remote noise From Million street was heard.	Да дрожек отдаленный стук С Мильонной раздавался вдруг;
Some boys In boat with its oars rowed Along the sleepy Neva's stream,	Лишь лодка, веслами махая, Плыла по дремлющей реке:
And we adored, like in a dream, Some song of horn and man, such bold...	И нас пленяли вдалеке Рожок и песня удалая...

More sweet, than joys beneath the moon, Will stay of Torkwat's octaves tune!	Но слаще, средь ночных забав, Напев Торкватовых октав!
XLIX	XLIX
Oh, Brenta! I again shall see you. My dear Adriatic waves,	Адриатические волны, О Брента! нет, увижу вас
Inspired, I again shall feel you, Your magic voice for me awaits!	И, вдохновенья снова полный, Услышу ваш волшебный глас!
Appolo's children took it sacred; For Albion proud lyre rated	Он свят для внуков Аполлона; По гордой лире Альбиона
I love him, he's my kin in-law.	Он мне знаком, он мне родной.
Italian nights I shall adore.	Ночей Италии златой
And being free, again^revel In girl from Venece, pretty, young,	Я негой наслажусь на воле, С венецианкою младой,
Sometimes she's talkative or dumb, In secret gondola I'll travel	То говорливой, то немой, Плывя в таинственной гондоле;
With her, my lips will find anew Petrarka's language 'I love you' .	С ней обретут уста мои Язык Петрарки и любви.
L	L
But will it come, my day of freedom?	Придет ли час моей свободы?
Its time! - I everyday appeal. {5}	Пора, пора! - взываю к ней;
At sea I wait for better season, The sails of ships I call, I feel,	Брожу над морем 10, жду погоды, Маню ветрила кораблей.
That under gale, en waves in boat All over the sea crossroad	Под ризой бурь, с волнами споря, По вольному распутью моря
Should I begin my freedom flight.	Когда ж начну я вольный бег?
It's time to leave for life the tight	Пора покинуть скучный брег
And hostile shore, I shall be rushing To come to midday desert steppe	Мне неприязненной стихии И средь полуденных зыбей,
In Africa; at any step To sigh about mirky Russia,	Под небом Африки моей11, Вздыхать о сумрачной России,
In which 1 loved and suffered hard, And where buried I my heart.	Где я страдал, где я любил, Где сердце я похоронил.
LI	LI
Onegin was already ready With me some foreign lands to rate,	Онегин был готов со мною Увидеть чуждые страны;
But fate for us was never steady: For long we had to separate.	Но скоро были мы судьбою На долгой срок разведены.
Away had passed his old father, Onegin was attacked by rather	Отец его тогда скончался. Перед Онегиным собрался
Aggressive lenders each offends, Each has his own wit and sense.	Заимодавцев жадный полк. У каждого свой ум и толк: