Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

И прочие такие мерзости.

Как и любая другая свобода в нашей «свободной» отчизне, Свобода поиска доказательств – конечно, условная штуковина. Она имеет естественные и неестественные, то есть навороченные практикой ограничения. Будучи под стражей, ты не в силах вступить в прямой диалог с «застенным» миром. Эти все бетонные своды, арматуры, вздрючки-колючки, замочки и пёсики, девки с карабинами на вышках, опера и все их прибамбасы жутко стесняют любые твои поисковые поползновения. При ничтожной материальной положухе нет шансов снарядить адвоката на рысканье и конструктивную работу. Поверь на слово, что твои сограждане, особливо властные шкуры не очень-то открыты для общения с такими отщепенцами как ты, трусливы и скупы к выдаче любой информации. Для их среды общения предпочтительны молчание или пустословие: кабы себе не навредить, в дерьмо не вляпаться: болт на всех толстый и прочный. Это отдача ещё со времён Иоськи рябого. И если простой чел может со скрипом что-либо дельное сообщить в открытом контакте, возможно его на базар развести, то органы и организации заточены под бюрократизм и пустословие. Ответ они, конечно, обязаны дать в месячный срок, но предметности, полноты и конкретики в тех ответах не ищи. Закон в таких качествах не напрягает. Во всяком случае, когда возможно подробный ответ на поступивший Запрос беспокоит своими последствиями, нет собственной выгоды и прямой опасности ущерба себе же, когда нет гарантий чистоплотности других (а гарантий нет), должностные морды стремятся ограничиться общими двусмысленными, не значимыми высказываниями, всяко выискивают поводки для отказа. Уж в этой части они – профи, куда деваться.

Оттого и нежелательны вопросы «в лоб». Лучше бы угадать заранее, как хвостом они закрутят, и подстроится под то хвостовращение в ритм и со-направлено. Правила просты, во всяком случае, не сложнее тех, по каким рулит нами Всевышний.

Ну, во-первых, никогда не предупреждай оппонента о своём пришествии, врывайся в общение вероломно, как бульдозер в сельский сортир. Если этот финт не возможен без «предварительных ласк» – то есть, без назначения времени и темы, так не дури, не указывай истинных целей визита и предмет своих поисков. Во-вторых, не раскрывай с порога причин тех поисков, не трепись о том, нахрена тебе «это» занадобилось, что за страсть тобою движет. Будущего свидетеля можно обозначить бывшим сослуживцем, роднёй, половым партнёром, в конце-то концов. Интерес к искомой информации свяжи с какой-нибудь важной бытовухой, производственными проблемами, любопытством к чудесам или творческим поиском. Тягу знакомства с вещью или документом покрывай посторонними основаниями или (мнимым) интересом к сопутствующим объектам, вывози последние на первый план обсуждения. Знай твой собеседник о перспективе коснуться частных, тем более судебных склок, он непременно поскучнеет и соскочит с подножки. Без замутнения темы и отвлечения внимания, бля буду, не обойдётся.

Проверенный приём – раздразнить оппонента, возбудить у него хвастовство, гордыню, собственно его заинтересованность в выкладке ответа. Такие стимуляторы, как корысть, халява в приобретениях и необязательно материального плана, желание ославиться, подзадрать авторитет, неутолимая потребность значимости и упрямство в споре – вот малый перечень рычажков, которыми можно удачно отыгрывать партию в преф. Те низменные чёртушки для всякого российского руководителя, да и обывателя тоже, совершенно нормальны и обычны, как ответный оргазм одуванчика: дунул слегка – его понесло. В связи с этим…

Пример 1. По делу об изнасиловании известно о ложности показаний потерпевшей. Изнасилование мнимое, цель оговора – банальное вымогательство. Значит, гипотетически существует доказательство защиты – показания самой терпилы о действительных обстоятельствах дела. И, значит, можно лицедейно пойти у неё на поводу. Вариант мордобоя отпадает. Угрозы, призывы к совести, попытки прямолинейного развода – малоперспективны.

Эта тварь будет упрямствовать. Тогда заинтересованный посредник «нечаянно» встречается с терпилой, изображает лёгкое отчаяние, слёзно просит пощады и содействия. Между прочим, невзначай и фоном, предлагается крупная компенсация денежная. Ой, так ведь эта подача согласуется с изначальными побуждениями клиента! Сомик клюёт, успевай за клюв подсекать. Но вот незадача: простым отказом от прежних показаний и обращением в мусарню о прекращении такие категории дел не сворачиваются. А ещё рыбке нашей нужно бы избежать ответственности за ложь и клевету в особо тяжком деянии на безвинного. Так будут расценены её первичные показания (хотя таковыми они и являются). Логически подводят к единственному выходу. Видите ли, милый рыбёнышь, требуется железная и убедительная версия случившегося и причин, по которым даны были вами такие показания, и причин теперешнего изменения позиции.