Владислав Шейченко - Курс молодого овца, или Самозащита в уголовном суде

Исследовательская часть. Первой реакцией возможно будет тебе рвотный рефлекс уже от навороченности текстовой мути, когда столкнёшься с массой специфических терминов и выражений. Эксперты при фиксации своих работ, изысканий и умозаключений предпочитают изъясняться научным сленгом, их узкопрофильные выражения, слова с бранной огласовкой могут быть тебе не понятны. Такие текстуры впечатляют и авторитетно поддавливают, порождают у овцы-читателя комплекс неполноценности, чувства собственной глупости и беспомощности перед мантрическими письменами и сакральностью смысловых посылов. Не надо пукать, курсант. Вспомни, что эти исследования и выводы по ним эксперт должен составлять с расчётом не только на себя и ему подобных умников, но для участников процесса. Ты смеешь думать, что те же следаки или судьи с лёгкостью поймут эту хренатень? Нет. Или частично «нет». Только виду они не подадут. Да и вообще не станут вчитываться в суть процедур, они ограничатся только выводами.

В ходе ознакомления с экспертными заключениями я позволил себе поглумиться над следователем Яковлевым. Обратился к нему с малой просьбочкой: поясни, говорю, что означают эти вот «митохондриальный, абсорбация элюции, аглюцинация, полиморфные локусы, эпиметафизар-р-р, микробиоз, интеральвеолярные, изогемагглютинирующие сыворотки» и прочее такое. Следак всматривался в те текста, глазьями ворочал и что-то мычал пространномысленное, но так ничего вразумительного и не выдавил из себя. Я не удовлетворился его пояснениями, сказал, что вся эта шняга не понятна мне, и подайте сюда тех разэтих экспертов на толковище. Я прав оказался в своих предположениях: мусора не петрют многих научных терминов. И при таком раскладе разве могут они оценивать выводы экспертов? Но это упрёк и экспертам самим. Между собой, в своём котле они могут изъясняться как удобным для себя сочтут. Что ж, существуют специфические языки профессионального общения, и они, естественно, что оказываются не понятны «не резидентам». Когда я указал следаку, что «всё это – шняга», он должен бы был возмутиться и пресечь такие высказывания. Конечно, но если бы знал, что «шняга» по фене означает половой мужской орган в полувозбуждённом состоянии. Следак такого термина не ведал, потому и проглотил сказанное, виду не подав, что безграмотен в этой части. Я к чему? Ты вправе понимать существо доказательства, оно тебе должно быть доступно по содержанию. А потому смело требуй полнейших разъяснений по любым неясностям и непонятностям, а также недопонятностям. Пусть тянут этого клоуна и он разжёвывает тебе свои излажёнки.

Исследовательская часть начинается с перечисления вопросов, которые поставлены перед экспертом и ответы на которые мы бы должны обнаружить в его же выводах. Формулировки вопросов запросто воспроизводятся из постановления о назначении экспертизы. И даже такую, внешне простую процедуру умудряются запороть. Перепечатывая вопросы, эксперты перефразируют их, что-то упускают в смысловой цепочке исканий или подправляют редакцию вопросов своим усмотрением. Соответственно от этого меняется существо вопросов, а следом и выводы, на них опирающиеся. Фактически в таком режиме эксперт уже делает выводы не по вопросам следака, а по другим, своим собственным вопросам. Это можно расценивать как произвол и как отступление от самих оснований экспертизы – экспертиза утрачивает относимость к предмету исследований. Это доказательство выходит за границы постановленных задач исследования. Действительно, наша экспертиза в таком случае не будет соответствовать решению о ней. Этой бумажкой останется только попку подтереть.

Далее. Эксперт даёт общее описание поступившим к нему на исследование объектам, как он их наблюдает по поверхностным их характеристикам, состоянию и упаковке. Объём всего материала должен соответствовать тому перечню, что указан в постановлении об экспертизе и сопроводительному письму (направляйке). Если по этим данным обнаруживаются нестыковки, по правилам, эксперт должен бы вернуть все материалы вместе со своим сообщением о проблемах и возникших препятствиях. Но на практике этот порядок не срабатывает чего-то. Эксперты принуждены к мышинным ходам. В межличностном порядке, например – звоночком (но не в дверь) следака курсуют о противоречиях и выясняют, согласовывают выход их положения. Бывает, что «включают заднюю»: решают вернуть всё барахло следаку на утряску, или вообще обламывают экспертизу, изъяв из дела и постановление и прочий материал, как будто и не планировалась даже сама экспертиза, не проводилась вовсе. Последнее может случиться, когда результаты исследований, так же как и их безрезультатность влекут серьёзный ущерб обвинению. Встречаются случаи, что и сами эксперты не узнают об «утрате» их производства, им попросту не сообщают об этом. Однако все такие манёвры иногда вызнаются по регистрационным журналам входящих / исходящих документов. В любом экспертном Бюро предварительная регистрация проводится и от этих сведений сложно избавиться, скрыть их от дотошных искателей. Твои шпиёны могут пробить поляну…. Но вернёмся к процессу.