Николай Непомнящий - Антология Непознанного. Неведомое, необъяснимое, невероятное. Книга 2

Надежда Ивановна Горбаренко, доцент Московского института гигиены труда и профзаболеваний Академии наук СССР, к которой мы обращались за консультацией, высказала мнение о возможных локальных загрязнениях окрестностей Риги радионуклидами. При контакте с кожей, даже опосредованном, радионуклиды могут вызвать ожоги.

Конечно, это только условное предположение. Может быть, обильные дожди, шедшие над Ригой, были кислотными?

Во всяком случае, предположила Надежда Ивановна, необходимы тщательное наблюдение пострадавших у терапевта и постоянные анализы крови в течение трёх месяцев. Желательно было бы проверить их не только на гамма-, но и на альфа-бета-счётчиках. Правда, где имелась такая аппаратура, Н.Горбаренко не знала. Если её нет у медиков, то, может быть, есть у военных?

И последнее. Доцент Горбаренко была убеждена, что Латвийская республиканская санэпидстанция должна срочно провести обследование участков местности, где предположительно были получены ожоги.

Изучая физику в школе, мы узнаём, что столь привычная нам газосветная реклама появилась на улицах городов в начале нашего века, а её вариант в виде «бегущей строки» позже. Но вот что странно: светящиеся надписи на стенах жилищ известны с незапамятных времён и представляют одну из самых жгучих тайн нашего бытия, поскольку до настоящего времени нет ни одного разумного объяснения их природы и ответа на самый главный вопрос — чья это работа и какую преследует цель? Можно представить себе, что иногда вследствие определённых, пока нам неизвестных физических закономерностей возникают своеобразные «окна» между двумя смежными мирами и мы случайно становимся свидетелями того, что не должны были бы видеть. Но подобные явления (о них разговор особый) являются продуктом физических законов (или их нарушения), а вот светящиеся письмена непременно требуют участия чьего-то разума.

Специально написал слово «разум» с маленькой буквы, поскольку в большинстве случаев светящиеся надписи обнаруживают у их исполнителей разума не больше, чем у тех, кто от скуки пишет всякую чушь на заборе. Правда, бывают и исключения, но они относятся, скорее, к области легенд и достоверность их не поддаётся проверке.

Самый древний и классический случай появления «огненного письма» содержится в Библии, где описывается ставший нарицательным «пир Валтасара».

Валтасар — лицо историческое: это сын последнего царя Вавилонии Набонида. Погиб в 539 году до нашей эры при взятии Вавилона персами. Согласно библейскому преданию во время одного из пиров Валтасара на стене обеденного зала появилась огненная надпись: «мене, мене, текел, упрасин», что в вольном переводе означает, что его поступки взвешены, оценены и воздадутся по заслугам. Иначе говоря, послание содержало пророчество его гибели.

Следующим правителем, удостоенным такой же чести, стал римский император Нерон. Светящиеся письмена появились на стене его дворца в 67 году н. э., то есть за год до его смерти, и, подобно Валтасаровым, предрекали ему скорую гибель. По странной прихоти автора предупреждения оно появилось на стене в самый неподходящий момент, когда Нерон изволил почивать, и надпись видели и прочитали его слуги. Среди них оказался храбрец, который сообщил императору об этом прискорбном факте. Нерон приказал собрать всех, кто видел эту надпись, велел отвести в винный подвал и заживо замуровать их там. Сам же, не обращая внимания на предупреждение, предался ещё большему разгулу.

Известно, что подобное же светящееся пророчество последнему королю Франции Людовику XVI появилось однажды на стене Бастилии. Свидетелем этого стал слуга известного французского химика Лавуазье, который и прибежал с этим сообщением к своему господину. Смысла надписи он понять не смог, поскольку, по его словам, она была по-латыни. Лавуазье проявил осторожность, сам смотреть не пошёл, но снова послал слугу, чтобы тот перерисовал все буквы.

Светящиеся письмена на Бастилии сохранялись на протяжении часа, и хотя они были выполнены латинскими буквами, прочесть их никто из очевидцев не смог. Однако Лавуазье уверяет, что ему удалось расшифровать эту надпись, и она содержала некую страшную угрозу для короля. Знаменитый химик ещё раз проявил осторожность и не стал кому-либо сообщать результаты расшифровки. Вскоре пала Бастилия, королю и его супруге отрубили головы, а в стране наступили смутные времена. Подобно многим нынешним интеллектуалам Лавуазье тоже ударился в политику, за что ему тоже пришлось поплатиться головой. Часть его бумаг была конфискована, тайна светящихся строк на Бастилии осталась неразгаданной.