Светлана Шуман - Быль о жизни. Путь борьбы за право жить. Вторая часть

Замешательство в среде учёных произошло и на обсуждении монографии об интеллекте в Институте философии РАН. Автор монографии, как он сказал, занимается изучением интеллекта двадцать лет, но «до сих пор не знает, что это такое».

У С.Г. выработался определенный стиль взаимодействия с учеными в научных аудиториях: она выслушивала всех выступающих, а, потом, выступала, последней, и показывала несостоятельность всех идей, высказанных при обсуждении.

Они и не могли быть правильными, поскольку, учёные делали попытку представить человека, как разделенного на отдельные части – психические процессы, психологические качества личности, а она показывала, что человек – это неделимость материально-энергетически-информационное с «другими» формами Жизни, это – процесс развития по этапам и т.д. Надо отдать должное аудитории: её всегда слушали очень внимательно.

На обсуждении книги по интеллекту она выступила и сказала: «Вы не знаете, что такое интеллект, поскольку, нет отдельно интеллекта от человека, поэтому, надо говорить не об интеллекте, а об уровне развития человека, у которого в том числе и интеллект будет иметь на разных стадиях развития разную характеристику».

При обсуждении проблемы интеллекта, когда она закончила говорить, в аудитории несколько секунд была тишина.

Потом профессор – философ не возразил ей, нет, он спросил: «А, откуда Вы это всё знаете?» Она ответила: «Эту теорию разработала я сама».

Тогда он разочарованно сказал: «Ну, и мы можем разрабатывать теории».

С. Г. вспомнила, что почти такую же фразу ей сказала сотрудница загса, которая прочла «Дневник матери»: «И я могла бы написать такую книгу!» Ну, и что же не написали, не создали? Потому что говорить – легко, язык – без костей, а, вот, сделать, создать – это совсем другой уровень развития, до которого люди завистливые не дойдут никогда! Причём, такие люди есть и в среде учёных.

Но, остальные приняли её подход. Она это поняла, когда после обсуждения к ней подошло несколько человек, и они продолжили разговор о Жизни.

Автор книги об интеллекте оказался главным редактором одного из издательств. Получилось, что С. своим выступлением перекрыла себе возможность с ним взаимодействовать. Поскольку, как она поняла, он на неё обиделся.

Можно было понять человека, которому она показала, что он напрасно трудился двадцать лет. Ведь затрачено столько сил, времени, энергии, здоровья, и, получается – всё напрасно! Но, перед ней стояла задача показать истинные знания, а не хвалить того, который не получил никаких результатов. Становилось понятно и отношение к С. Г. тех, кому она показывала, что они не так жили, не так думали, не так рассуждали.

Была и другая ситуация. На совместной конференции философов и богословов она попросила слова, как всегда, самой последней. Показала, что Бог – это Сущий, Бытие, Жизнь, изложила теорию Жизни. При этом, каждое своё утверждение подтверждала цитатой из Библии. Когда закончила, все молчали. Она поняла, что все были в шоке от такого поворота мыслей.

Выступления организаторы конференции записывали на видеопленку и, возможно, потом и просматривали, и комментировали.

А, сейчас, С. настолько поразила участников конференции своим подходом (по сути дела, показала, что Бог – это не старец, и не дух, а реальная Жизнь, которая – неделимая целостность всех, вместе взятых, форм Жизни, неделимая целостность материального, энергетического, информационного, развитие которой осуществляется путем взаимодействия всех форм Жизни между собой), что видела только широко раскрытые глаза слушателей и не услышала ни одного звука. Потом ведущий – священнослужитель из Сергиевой Лавры, объявил об окончании конференции и все стали расходиться. Когда С. проходила мимо него, он посмотрел на нее ненавистным взглядом. Она подумала: «А, ведь, он – служитель Бога, а Бог – это любовь!»

С такой же ненавистью на нее посмотрел приехавший из Франции врач, выступавший по проблеме эвтаназии, который делился опытом работы хосписов. Они берут за один день пребывания человека в таком заведении триста евро. С. высказала мысль: «Надо понимать, что такое Жизнь, чтобы понять, можно ли разрешить эвтаназию. Если понимать, что смыслом жизни является забота о «других», стремление приносить пользу «другим», то, наверно, надо позволить человеку, который лишен такой возможности, самому выбрать: хочет ли он продолжать оставаться на земле, или он хочет уйти в другую форму Жизни».