Михаил Венюков - О современном состоянии современных сил и средств Японии и Китая

Боевое снаряжение японских войск так же разнообразно, как их вооружение. Но, вообще говоря, оно состоит из кожаного пояса, на котором с левой стороны привешивается штык и за который затыкается сабля. На этом поясе спереди малая патронная или караульная сумка, из кожи. Затем следует перевязь через плечо с большою сумою назади; наконец походное снаряжение дополняется ранцем, на мягких ремнях. Все эти предметы далеко не одинакового образца и различаются не только по княжествам, но и в войсках одних и тех же князей, что зависит от неимения в Японии туземной кожи и необходимости покупать все кожаные предметы у иностранных купцов, которые привозят в Иокогаму, Кобе и Нагасаки всякий европейский хлам. Сбруя на лошадях, кроме тех случаев, когда кавалеристы сохранили национальные седла, еще хуже чем амуниция на людях. Надобно заметить, что в отношении сбруи японцы были жестоко обмануты не только простыми европейскими торгашами, этими filoux раг profession, но и императорским правительством Франции.

Правительство это изготовило-было значительные партии седел, кавалерийских и вьючных, а также уздечек, и проч. для мексиканской экспедиции, но не успело их употребить в дело, так как экспедицию пришлось окончить раньше чем оно желало. Тогда заготовленные седла были проданы японцам, но не отделанные, т. е. необтянутые кожею, которую французские агенты покрали; и вот теперь японские кавалеристы ездят на деревяшках, которых обтянуть им нечем, ибо своей ковки у них нет, а иностранная очень дорога. Стремяна в кавалерии большею частью не европейские, а туземные подвесные, в роде башмаков, очень удобные для ездока, особенно носящего легкую обувь, при которой железо холодит ногу.

Упомянув об одежде, вооружении и снаряжении, скажем еще об обучении и о моральных качествах войск. Пехота и артиллерия очень часто занимаются практическою стрельбою, и, по отзывам иностранных инструкторов, сделанные успехи очень значительны. Затем некоторые части войск, например гвардия микадо, сделали большие успехи в эволюциях. Но выправки, подобной английским или прусским солдатам, японцы не имеют, что, впрочем, и понятно, ибо вне военных действий, учений и караулов они – граждане, носящие невоенную одежду. Японского солдата вообще нужно представлять себе немножко сибаритом; он к этому имеет наклонность и все средства, ибо, за исключением английской и американской армий, нет на свете солдат лучше содержимых, как японские. Еще недавно вы, мм. гг., могли прочесть в журналах официальный отзыв о том нашего адмирала, начальника эскадры в Тихом Океане. Жилище солдата обыкновенно казенное и по-японски очень комфортабельное; жалованье, разом, дается в таком количестве, что даже семейный якунин продает значительную его часть. Простой рядовой получает несколько десятков мешков, каждый в 3½ пуда.

То обстоятельство, что японская армия составлена из людей одного сословия, стоящего высоко на общественной лестнице, естественно служит причиною высокого развития в ней нравственных качеств. В самом деле, если воин настолько дорожит своим званием, что исключение из него равно почти осуждению на смерть или, по крайней мере, вечному позору, то понятно, что в войсках point de honneur должен быть очень высок. И действительно, мы видим, что японцы исполнены самого пылкого мужества и высокого чувства чести. Напомню здесь, для доказательства, хоть один эпизод, бывший в 1869 году. В городе Хакодате в это время шло междоусобие приверженцев микадо с партизанами сиогуна. Последние были очень слабы числом, по сравнению с своими противниками, и во время битвы понесли огромные потери; но они положили оружие только в числе 247 человек – перед 3,000 неприятеля – и не раньше, как расстреляв все патроны. С своей стороны империалисты, неустанно сражаясь, но узнав, что у противников их нет продовольствия, посылали им таковое от себя……. С такими войсками, мм. гг., можно, кажется, сделать все, лишь бы у них были достойные начальники.

Но какие же средства имеет Япония к образованию этих начальников, т. е. офицеров не только храбрых, но и искусных? Средств к этому два: обучение в туземных военных, школах и командирование множества молодых людей лучших фамилий заграницу. Военные школы ныне находятся в Иеддо и Осаке. Первый город имеет военное училище в составе местного университета или кайседжио. Тут преподают военные науки иностранцы, преимущественно французы, и школа эта в 1870 году постановлена на довольно хорошую ногу, хотя все еще бедна средствами. Другая школа была первоначально основана одним частным лицом, Кавадзуки, бывшим министром сиогуна, вышедшим в отставку и поселившимся близ Иокогамы. Она, впрочем, ныне взята в казну и переведена в Осаку, где также имеет учителей французов. В обеих учится от 150 до 200 молодых людей. Кроме того, как я уже сказал, много молодежи посылается в Европу и в Америку. Нужно заметить, что многие военные упражнения, например езда верхом, фехтование и т. п., в большой чести у всех благородных японцев, и потому хорошо знакомы каждому самураи уже в 14–15 лет; затем получившему общее образование молодому человеку остается заграницею приобретать только специально-военные сведения. А как успешно они достигают этого можно видеть из отзывов многих английских, бельгийских и американских журналов. В Японии есть уже теперь несколько офицеров, кончивших полный курс военных наук в Вест-Пойнте, школе Гранта, Томаса, Ли и других генералов американской войны 1861 и 1865 годов.