Владимир Дектерёв - Колонизация России

Валютная выручка теперь также оставалась в ЦБ в виде валютных резервов и взносов в уставные капиталы его «дочек». А уже через эти «дочки» «заработанные» новыми хозяевами деньги уводились на их счета в западных банках. Официальные же валютные резервы размещались руководством ЦБ по требованию его заокеанских «инструкторов» в долговые обязательства правительства США, то есть уходили прямиком в заокеанский бюджет.

Пользуясь возмущением вмиг обнищавшего народа, «реформаторы» начали масштабную денежную эмиссию якобы для удовлетворения его справедливых требований. Однако при постоянно опустошаемом товарном рынке дополнительный вброс денежной массы не мог дать ничего, кроме ещё большего роста цен. А значит, приводил к ещё большим требованиям со стороны населения, на которые «реформаторы» отвечали очередным эмиссионным залпом.

Даже по явно заниженным данным Госкомстата, в 1992 году цены в России поднялись в 26 раз. А за все годы «реформ» цены на товары и услуги выросли от несколько сотен тысяч до миллионов раз. Таким путём у государства руководством Центробанка изымался (и не возвращался в экономику страны) эмиссионный доход, во много раз превосходивший по размерам госбюджет. Это было основным инструментом разрушения государственных финансов, изъятия у населения и предприятий их доходов и накоплений, сокращения их потребления и искусственного сжатия внутреннего рынка.

Последствия для экономики.Вам это ничего не напоминает? Подобным способом «налаживаются» отношения между наркоторговцем и наркоманом. Именно по технологии, отработанной наркобизнесом, раскручивался в стране маховик гиперинфляции.

У нас много говорят об ограблении народа правительством Ельцина—Гайдара, лишившим его накоплений. Но это только одна из преследовавшихся целей. Гораздо более серьёзные последствия имело лишение предприятий через механизм гиперинфляции их амортизационных и инвестиционных накоплений.

А главное – были фактически заблокированы расчёты между предприятиями. По задумке заокеанских стратегов, это должно было обеспечить их полную остановку и хозяйственную разруху, как после Октябрьской революции 1917 года. Ибо систему Госснаба «реформаторы» по требованию их заокеанских «инструкторов» позаботились уничтожить в первую очередь.

Ещё в советское время, объявив «перестройку», у предприятий отобрали оборотные средства. Пусть, мол, берут банковские кредиты. Тогда это было терпимо. Мало-помалу большинству предприятий удалось накопить их в достаточном для функционирования объёме.

Затем, уже в ходе «реформ», у предприятий снова отобрали оборотные средства и фонды накопления. На этот раз с помощью гиперинфляции. Некоторые банки, оставшиеся с прежних времён, ещё пытались продолжать кредитование производства, но требовали за это проценты, от которых кружилась голова.

Но тех, кто брал, у них кредиты поджидала ещё одна ловушка. «Реформаторы» резко замедлили прохождение платежей через банковскую систему. Они шли месяцами. Пока полз платёж, проценты за кредит увеличивали его сумму вдвое. Получив, наконец, деньги за свою продукцию, предприятие обнаруживало, что уже не может расплатиться с банком на условиях кредитования. А значит, и получить кредит на следующий оборот. Таким образом, предприятия были лишены возможности использования банковских кредитов для пополнения собственных оборотных средств.

Такова была политика правительства Ельцина—Гайдара, вытекающая из рекомендаций МВФ, которым они неукоснительно следовали. Результат – 80% предприятий страны или вообще не работали, или работали не в полную мощность. И это при том, что по частным «теневым» каналам перемещались огромные денежные потоки, финансируя незаконные процессы приватизации и иные сомнительные сделки в центре и регионах. «Реформаторы» не видели в этих явлениях проблемы для себя, но упрямо душили государственные предприятия, из которых состояла вся экономика до начала массовой приватизации.

Рынок подразумевает жёсткую персональную ответственность хозяйственных субъектов за результаты своей деятельности. Любая просрочка в выполнении своих обязательств лишает их права на её дальнейшее ведение. Вот только вместо рынка мы тогда получили полный криминальный беспредел. А вместо перехода к рыночным регуляторам произошло возвращение к формам товарообмена, характерным для эпохи натурального хозяйства.