Борис Кавалерчик - Июнь 1941. Запрограммированное поражение

Со стороны Красной армии там действовал 39 й ск в составе двух стрелковых дивизий, мехбригады и частей усиления общей численностью 22 950 бойцов и командиров. В ходе боев он безвозвратно потерял 960 человек убитыми, пропавшими без вести и умершими от ран и болезней. Еще 3279 человек были ранены, контужены, обожжены или заболели. Таким образом, общая убыль достигла 18,5 % советских участников конфликта [182] Кривошеев Г.Ф. и др. Указ. соч. С. 152–153. . Японцы выставили против них около 7300 человек из частей 19 й пд, 526 из которых были убиты, а 913 ранены [183] Coox A.D. Nomongan: Japan against Russia, 1939. Vol. I. P. 135–136. . В живой силе РККА создала тройное превосходство, а в боевой технике – абсолютное: против 285 советских танков и 356 самолетов японцы не имели ни одного своего [184] Кошкин А.А. «На границе тучи ходят хмуро…» // «На границе тучи ходят хмуро…» М.: Кучково поле, 2005. С. 120; Колесниченко К.Ю. Левшов П.В. Советская авиация в вооруженном конфликте у озера Хасан (июль – август 1938 г.) // ВИЖ. № 8. 2018. С. 10. . В такой обстановке командование Квантунской армии быстро осознало всю бесперспективность своих усилий и пошло на попятную.

Но и без учета хасанского урока советское руководство не могло не видеть, что угроза со стороны Японии носила лишь локальный характер. Даже наихудший из всех мыслимых сценариев развития конфликта с ней мог привести разве что к потере некоторых районов Сибири и Дальнего Востока, но никак не угрожал самому существованию СССР. Ведь эти территории тогда были мало освоены и слабо заселены, а их богатейшие ресурсы полезных ископаемых все еще дожидались своих первооткрывателей.

В случае большой войны судьба Советского Союза должна была решиться на его западных границах. Наступая оттуда, агрессор в случае успеха мог овладеть его наиболее густонаселенными территориями, основными политическими, индустриальными и культурными центрами, важнейшими сельскохозяйственными регионами, главными транспортными узлами и тем самым парализовать возможности страны к дальнейшему сопротивлению. Именно этот факт отметил один из руководящих работников советской военной разведки Б.Б. Бортновский, подготовивший в 1931 г. аналитический обзор «Задачи обороны Советского Союза с военно стратегической точки зрения». Там предсказывалось, что «основной удар будет, вероятно, нанесен в Европе» , и главным агрессором, вероятнее всего, станет Польша. А любое наступление на СССР с востока неизбежно завязнет в бескрайних пространствах Сибири [185] Кен О.Н. Мобилизационное планирование. С. 275–276. .

Аналогичную точку зрения изложил Ворошилов, выступая перед 200 высшими и старшими командирами армии и флота на расширенном заседании РВС СССР 25 октября 1932 г. Он начал с дежурной фразы: «Нашим неизбежным противником во всякой войне будет мировая буржуазия». И раскрыл этот тезис подробнее, указав, что «вследствие сложных империалистических противоречий на Востоке» военный конфликт там приобретет характер «на некоторое время локальной войны только с Японией. Но если на нас нападут с Запада, то такая война локальной быть не может. Война на Западе будет войной по меньшей мере капиталистической Европы с Советским Союзом. <���…> Поэтому ни в коем случае не следует себя успокаивать тем, что поляки не имеют сегодня танков. Они будут иметь их, во всяком случае иметь то, что имеет Европа – Англия и в особенности Франция. Разве можно допустить, чтобы разрешили нам без борьбы, без большой войны перекрасить Польшу?» [186] Там же. С. 275.

Нарком был прав: наиболее важным полем политической, дипломатической и военной деятельности Москвы по прежнему оставалась Европа. И ее усилия не пропали даром: в 1932 г. были последовательно заключены договоры о ненападении с Финляндией, Латвией, Эстонией, Польшей и, наконец, с Францией [187] ДВП СССР. Т. XV. 1 января – 31 декабря 1932 г. М.: Политиздат, 1969. С. 45, 83, 296, 436, 637. . Аналогичный договор с Литвой действовал еще с 1926 г. [188] Там же. Т. IX. 1 января – 31 декабря 1926 г. М.: Политиздат, 1964. С. 446. А 2 сентября 1933 г. советский посол в Риме В.П. Потемкин и глава фашистского правительства Бенито Муссолини подписали «Договор о дружбе, ненападении и нейтралитете» между СССР и Италией [189] Там же. Т. XVI. 1 января – 31 декабря 1933 г. М.: Политиздат, 1970. С. 494–496. .