Олег Лойко - Янка Купала

Стихотворение как бы ощетинивается вопросами. Но регарды молчат. Да поэт уже и не видит их. Он сейчас — на трибуне, на площади, на вече. Он — адвокат своего языка, своего народа. И какая это мелюзга — пан Любанский, Лука Ипполитович, шляхтюки с Радошковичской ярмарки, брезгливо сторонящиеся мужика, презирающие его язык!.. Однако, имея в виду и их, поэт записывает в свою тетрадь:

А чтовам, собственно, такого Сказал и сделал белорус?

Но довольно вопрошать. Надо требовать, утверждать.

Не стоит злобной и напрасной От века бранью исходить,

Не погасить вам правды ясной:

Жил белорус и будет шить!

К свободе, к равенству, к наукам Мы вырвемся из вечных пут.

И быть властителями внукам,

Где нынче деды слезы льют!

Ясь перечитывает написанное и чувствует: чего-то вроде бы не хватает в стихотворении. Но чего? Излишне оптимистическая концовка? Но ведь так оно и будет, должно быть — в этом его вера. Да, однако пока что... А что пока что?.. «Хамская» натура все снесет?! «Хамская», «хамская»...

Совсем не с «хамскою» натурой Пришли из далей вековых.

И свист доносчиков понурых Не устрашит, поверьте, их!

Ясь записывает эти строки, вновь перечитывает стихотворение и теперь остается доволен: «Вытерпим еще больше, но будут, будут властителями внуки!..»

...После вызова в контору прошла неделя, может, две, и помощник винокура Ясь Луцевич понял, что он хозяевам неугоден, что до лета, до конца сезона, на который он в Яхимовщине осенью нанялся, ему не дотянуть. Спустя годы, вспоминая о своей работе на винокурнях, Янка Купала напишет в автобиографии: «Познал там такой ад, о котором до того и представления не имел». Яхимовщина, после Сёмкова, где он постигал тайны винокурения, была вторым кругом этого ада. Весной 1907 года, и впрямь не дотянув до конца сезона, Ясь Луцевич переехал на работу в Дольный Снов. Начинался круг ада третий...

Глава третья. НАЧАЛО ВОСХОЖДЕНИЯ

Легенда о необыкновенном, исключительном поэте Януке Купале разнеслась по Белоруссии чрезвычайно быстро. Этому содействовало время — тоже необыкновенное, исключительное, время историческое: революция 1905—1907 годов. Край пробудился, пребывал в ожидании, искал выразителей своей социальной и национальной недоли, исторических обид, мужичьей жажды земли и воли, светлого будущего. И неудивительно, что самый даровитый поэт, который в это время трудно, мучительно пробивался из сумрака неизвестности к свету своего дня, сразу же был замечен, сразу же стал одариваться народной любовью. И легенда о нем повсюду опережала его, светлая и чарующая, как сам праздник, который дал поэту имя...

11 мая 1907 года стихотворение Янука Купалы «Косцу» появилось в «Нашей ниве». В марте 1908 года в петербургском издательском товариществе «Заглянет солнце и в наше оконце» («Загляне сонца i у наша ваконца») вышел первый сборник Ивана Доминиковича Луцевича «Жалейка Янкi Купалы», который вскоре станут называть просто «Жалейка». Но поэт стал широко известен среди читающей белорусской публики еще до «Жалейки». В июльских 1907 года номерах «Нашей нивы» были опубликованы его стихи «Лето», «Разве это много?!», «Из песен безземельного», в августовских — «Непогода», «Учись», «Из песен о мужицкой доле», в сентябрьских — «Были у отца три сына», «Зачем?». Социально-программным среди них следует считать стихотворение «Разве это много?!». В нем поэт как бы предъявлял «миру и богу» перечень своих требований. Чего же, однако, он желал? Всего только:

Пашенкис волоку 16 16 Волока — старинная мера земли, около 20 десятин. ,

Луг неподалеку,

С горницей хатенку,

Молодицу-женку,

Шматок сала к хлебу Да рубль на потребу,

Здоровья и воли И чуточку доли...

И все!.. Если строго —

Так ли это много?!

Серьезные социальные требования, как видим, выражались раешником, будто они были шуткой, не более. Это давало возможность обойти цензурные рогатки. С той же целью использовалась поэтом и народная песня. Стихотворение «Были у отца три сына» публиковалось в «Нашей ниве» под названием «Старая песня на новый лад», а в песне-то раскрывалась судьба всей белорусской деревенской молодежи с ее горевыми, извилистыми путями-дорогами:

За весной весна — один

Поднимает панский клин;

Нанят в стражники второй: