Ольга Минаева - Иван Кулибин. Иван Ползунов. Ефим и Мирон Черепановы

Демидовские «милости», однако, не превращали положение Черепанова в заводоуправлении в сахар. Управляющие П. Соловьев и Д. Осипов именовались «первоклассными» членами конторы, а Черепанов – «второклассным» приказчиком, шестым по счету. Даже под документами и чертежами, непосредственно относящимися к компетенции главного механика, подпись Черепанова значилась на последнем месте. Он неоднократно жаловался хозяину, что управляющие мешают ему заниматься «устройством вновь заводских машин и приведением старых в лучшее действие». А «господа управляющие», не встречая должного отпора от Демидова, забрасывали его доносами на Черепанова, всячески третируя главного механика и не приглашая его даже на совещания, которые затрагивали технические вопросы. Черепанов же обращал внимание Демидова на то, что такая травля наносит вред делу, ну и, разумеется, самому Черепанову. Его жалобы Н. Н. Демидову по стилю напоминают русские средневековые «плачи», они трогательны и по-детски простодушны. «Я остаюсь от оных («господ управляющих») во всех отношениях обиженным… от чего пришел в совершенное мыслей своих расстройство… причиненные обиды весьма делают меня нездоровым», – писал Черепанов заводовладельцу. Конечно, ему было некомфортно в конторе, он задыхался в ее удушливой бюрократической атмосфере, густо замешенной на лжи, подлости и воровстве. Черепанов просил Демидова вернуть его на производство, в среду мастеровых, отмечая, что он все любит создавать «своими руками да показывать на деле мастерам и рабочим людям». Черепанов был даже готов к понижению по должности, лишь бы вырваться из приказчичьего болота. На просьбу отпустить его в привычную среду, где вершится конкретное и полезное дело, а не плетутся бесконечные интриги, Демидов отвечал жестким отказом. Отклонял он и жалобы Черепанова на «господ правящих», во всем, мол, виноват сам, нечего на других валить. И Черепанову, беспрекословно подчинявшемуся господской воле, приходилось работать дальше во враждебном окружении приказчиков. Глотками свежего воздуха для Черепанова было его общение с единомышленниками, людьми дела, поборниками новой техники. Одним из таких людей был Петр Макаров, сын плотинного Степана Макарова. П. Макаров внес немало усовершенствований в производственный процесс, причем некоторые из них совместно с Е. А. Черепановым. Особенно силен был П. Макаров в прокатном деле. Производимое по его способу прокатное железо шло на экспорт. В Англии из него выделывались лучшие сорта стали. Еще одним соратником Черепанова был Ф. И. Швецов, специалист в области горно-металлургического производства. Фотий Швецов получил первоклассное образование, в том числе за рубежом, изучил самые передовые технологии. Как и Черепанов, Швецов был крепостным. История сохранила имена и других мастеров, в том числе молодых, с которыми Черепанов вместе работал и которых опекал: И. Макаров, С. Желваков, Е. Коряков, Ф. Монзин.

Формально Черепанов был не обязан заниматься никакими вопросами, кроме технических, «до механической части относящихся», однако на самом деле ему приходилось много времени отдавать выполнению поручений «господ правящих». Помимо постройки паровых двигателей, которую Черепановы считали своей наиглавнейшей задачей, в круг их повседневных обязанностей также входили:

– руководство постройкой зданий и сооружений, как производственных, так и жилых;

– развитие чугунолитейного, железоделательного и медеплавильного производств;

– усовершенствование добычи золота и платины;

– устройство различных машин и механизмов на Выйском заводе;

– устройство плотин и других гидротехнических сооружений.

Как видим, Ефиму Черепанову не приходилось сидеть сложа руки, однако Демидову все было мало. Ему казалось, что его рабочие и мастера недорабатывают, что они недостаточно усердны, не заботятся о хозяйской выгоде. «Ты должен трудиться и стараться день и ночь», – писал Демидов Черепанову. Он также подчеркивал, что и сын Черепанова Мирон обязан трудиться до седьмого пота: «У тебя теперь сын помощник, то где не так важно, то можешь его послать». И Черепановым приходилось работать день и ночь. От чрезмерной производственной нагрузки, постоянных понуканий хозяина и травли со стороны «господ правящих» здоровье Е. А. Черепанова неуклонно ухудшалось. Особенно огорчало его стремительно слабеющее зрение. «…Я от многих занятий и равно и от лет начинаю уже в силах ослабевать, а притом и зрение мое становится плохо», – писал он Демидову в марте 1825 г. А ведь ему в ту пору было чуть более 50 лет, казалось бы, самый расцвет сил. Демидова же здоровье Черепанова волновало постольку-поскольку. Его интересовало лишь одно: успеет ли Черепанов принести ему еще больше выгоды, оправдать весь вложенный в него капитал (затраты на командировки, жалованье, премии и т. д.). «Награждения, мною тебе делаемые, значительны, но усердие твое мало», – писал Демидов Черепанову в феврале 1826 г. Отношение Демидову к Черепанову можно охарактеризовать поговоркой «кто везет, того и погоняют». Как бы ни старался Ефим Черепанов, хозяин был им постоянно недоволен.