Array Коллектив авторов - The Question. Будущее

В среде экономистов и медиа уже несколько лет обсуждается тема «экономики внимания». Концепция экономики внимания состоит в том, что единственным инструментом оценки подлинной капитализации – а значит, и рыночного успеха компаний нового типа, таких как Uber, Amazon, Netflix и многих-многих других – нельзя считать их выручку, оборот, прибыль. «Лайки» (и другие социальные действия в интернете) действительно обладают признаками «валюты» в этой гипотетической версии экономики.

Однако не следует забывать, что рынок не равен Google, «Яндексу» и Uber. Внимание потребителей важно для компаний, которые производят конечные, ритейловые услуги. Людям все равно нужны физические предметы, в том числе компьютеры, смартфоны, инфраструктура, нужна энергия, нужен транспорт. В этом месте роль «внимания» как универсального эквивалента теряется. Условно говоря, «Газпрому» лайки не нужны, ему нужны рубли, доллары и евро, чтобы платить зарплаты персоналу, оплачивать инфраструктуру доставки, платить налоги и так далее.

Даже если представить себе «обменный курс» валюты внимания на валюту классическую (как рубль), то сразу становится понятно, что у лайков нет никакого универсального свойства денег и, уверен, никогда не появится. Для того чтобы условные «валюты» (их, на самом деле, больше, чем «лайков») были признаны в качестве платежного средства, их количество должно быть ограничено, а ведь количество социальных интеракций бесконечно.

Можно представить себе, конечно, некое ужасное общество, в котором власть захватил Facebook. Где люди работают (например, подметают улицы) за право поставить лайк, скажем, компании – производителю еды. Но, для того чтобы такое общество могло существовать, социальные сети должны вытеснить государство как организатора правил и стационарного бандита.

Досуг пока не занял место труда, людям пока не платят за него. Но есть многочисленные тенденции к этому. Люди выбирают профессию, карьеру со все большей оглядкой на свои жизненные (во многом досуговые) предпочтения. Если невозможно отказаться от труда как такового, люди предпочитают по крайней мере менять свои рабочие места и – все чаще – профессии, чтобы внести в жизнь элементы новизны и авантюрности. Корпорации размышляют, как спланировать рабочее место, чтобы оно больше напоминало игровую площадку, парк или даже парк аттракционов… Уже Марксу было ясно, что на каком-то этапе общества прогресс пойдет не через рабочее, а через свободное время. Творчество затратами рабочего времени не исчислишь.

Самые перспективные виды досуга очень близки к труду. Наиболее выраженная тенденция последних двух десятилетий (и наверняка нескольких последующих) состоит в стирании четкой границы между трудом и досугом. Это результат великой сделки, произошедшей в сфере труда: работников освободили от труда от звонка до звонка и строго регламентированного по функционалу, но в обмен потребовали две вещи. Во-первых: хотите свободный график? Тогда будьте «на связи» 24/7. Во-вторых: вам наскучили рутинные функции? Нам тоже уже невыгодно простое исполнение предписанных задач; отныне вашей главной обязанностью является проявление инициативы; теперь вы сами расширяете свой функционал. Гегель увидел бы в этой сделке еще один шаг к осуществлению и самопостижению идеи свободы. Действительно, свободы стало вроде явно больше. Но, с другой стороны, стало меньше покоя (времени-пространства, где вы недосягаемы для ваших трудовых отношений) и больше стресса.

Раньше существовало четыре пространства, в которых военные рассматривали ведение боевых действий и спецопераций: наземное, воздушное, космическое и морское. Неконтролируемое развитие наступательных и оборонительных технологий в киберпространстве привело к тому, что военные стали всерьез рассматривать возможность нанесения ущерба информационным системам потенциального или реального противника, в том числе и в киберпространстве.

В ряде случаев это можно сделать проще, дешевле и незаметнее. Поэтому в 2016 году НАТО впервые заявило о том, что они рассматривают киберпространство как пятый домен для своей деятельности. США, Китай и многие другие страны создали свои киберподразделения для ведения оборонительных, а кто-то и наступательных действий в интернете. С развитием информационных технологий о военном аспекте применения интернета будут говорить все чаще, и эта тема станет еще более активно развиваться, чем сейчас.