МеРи Назари - Парни из преисподней

– Ох, уж эти мне французы, – проговорил Илья и, отведя женщину в вестибюль, препоручил девушке-помощнице, сам же возвратился в читальный зал.

«Удар неизвестной природы» поразил целый стеллаж.

Нагроможденные хаотично книги напоминали картину Брюллова «Последний день Помпеи», если только вместо людей представить книги. И на соседних полках стеллажа книги лежали в беспорядке, а не стояли в ряд, готовыми к бою солдатами. Фанерки с буквами алфавита и обозначениями тем упали на пол, что подтверждало мысль о хищении.

Не исключено, что кто-то искал ценную книгу и умыкнул ее через окно.

Илья отцепил от зазора косяка ворсинку шерсти, похожую на мех чёрно-бурой лисицы.

– Водятся ли у вас чёрно-бурые лисы? – спросил следователь у Далбё –так звали помощницу библиотекаря—и, получив вместо ответа неопределенное пожатие плечами, поместил вещдок в отдельный файлик визитки.

Когда он возвратился в прихожую-вестибюль, общий для почты с библиотекой, Христина очнулась и сидела на скамье около раздевалки.

– Он похитил атлас, – уверенно прошептала она. – Географический.

Она закрыла лицо руками.

*

Илье пришлось на лыжах преодолеть сугроб, подступающий с задней стороны дома к самым окнам. Подобравшись к приоткрытому окну, он понял, что снега намело целую гору, и следов не осталось. Единственно, что он смог сейчас сделать – это проехаться вдоль предполагаемой траектории «похитителя», которая далее угадывалась по легка заметным вмятинам. Она вела к занесенным снегом кустарникам и далее не прослеживалась.

Илья собрался уж было повернуть назад, как вдруг нечто, блестящее на солнечном свету, привлекло внимание. Это оказался запакованный в коробочку диск. «Sic!» значилось на коробке, ничего более…

На тайгу быстро падали сумерки и, решив обследовать данное место в более светлое время суток, Илья повернул назад.

Ему предстояло еще искать свой гостиничный номер, и в темноте это было бы затруднительно. Оказалось, что тот располагается в гостевом чуме, так как в 1991 году строительство современной гостиницы здесь заморозили.

Чум располагался на западном краю поселка, где сходятся сразу четыре улицы. Илья справился с запиской, данной в подразделении полиции. Все было четко. Навигатор не потребовался. Маршрут шел мимо схождения улиц Метеоритной, Шишкина и Советской. Потом – по улице Уварова. Она загибает направо и в конце концов выводит на Нефтеразведочную. Там ориентир дом 5а – отдел судебных приставов, после него десять минут хода.

Запах готового мяса защекотал ноздри. Эх, ма – холодный и голодный …и, эх, где ж тот знаменитый гуманный обычай тундры – обкладывать дорогого гостя женами и дочерями?

Но уют, какой бы он ни был, переключил мысли Ильи на новый лад. «Гостиница» – конус из шестов, обтянутых, как водится, не менее чем двадцатью шкурами оленя – в принципе была оснащена всем необходимым для временного пребывания: освещение, постель, печь для готовки…

Имелся даже аквариум, что было совершенно неожиданным. Он стоял посередине чума. Да не просто аквариум, а настоящее диво для беспробудной тундры. Илья, освобождаясь от меховой одежды, сразу почувствовал, что уже давно соскучился по цветам, отличимым от белого.

Тут было все, что необходимо для того, чтобы ввести в ступор ослепленному снегами сибирской зимы. Разнообразие водорослей сообщало комфорт для обитателей тропиков.

Подогрев, компрессор и подсветка –все это, очевидно, обеспечивалось электричеством, подведенным к чуму.

Незамысловатые юркие рыбешки – вуалехвостые гуппи и неончики разных пород –трепыхались хвостиками и плавниками в изумрудной взвеси. Пестрота и блеск чешуи придавала шестигранному кристаллу феерический вид. Внимание привлекала рыбка, которая плавала в центральной части трепетно дрожащего мирка и зависала там, где толща воды особенно плотно затенялась густой флорой.

Илья некоторое время следил за рыбкой. В какой-то момент показалось, что и рыбка смотрит на него. Но потом убедился, что это иллюзия. Рыбка не «прирастала» к стеклу живым отростком-шипом перпендикулярно вовнутрь и не пускала пузыри, и не таращила линзы глаз, как это делали ее сородичи, а просто медленно вращалась в отдалении вокруг невидимой оси, подобно водяному флюгеру.

Шаловливая память подкинула рассказ о последних днях Теслы, которые скрасила голубка, любимая гением, по его выражению, как женщина. Наблюдая за рыбкой, Илья подумал, что это, наверно, возможно при одиночестве, посочувствовал изобретателю и мысленно перенесся в Москву. Как там Ирина? Через два месяца их сыну стукнет годик…