МеРи Назари - Rex

Несмотря на семидесятилетие, мама Лены отличалась не только красотой, но и здравым умом. С категоричностью видавшей виды женщины, она заявила дочери, что никуда не поедет и что богатство люди придумали от скуки и пустоты душевной, а всех, кто сомневается в этом, они натурально съедят.

– Ага, – цеплялась Лена к словам, – говоришь «они», значит, «они» таки есть. Отвечай, не меньжуйся! Или я докажу тебе это на собственном примере.

Как будет доказывать, она не сообщала, потому что сама точно не знала, но относилась к этому вопросу очень серьезно. Он мучил ее еще со времен живого мужа. Приветствуя известные события в стране, он страстно желал стать богатым. И хотя у него не получилось, успел заразить мечтой жену.

В аэропорту она жадно рассматривала людей, возможно, своих будущих попутчиков – и просто терялась. Они сновали вокруг, ничем не отличаясь от обычных озабоченных людей. Но это интриговало еще больше. Что же такое богатство, и каково это – быть богатым?

Всех, кто летал самолетом, Елена автоматически причисляла к искомым счастливчикам. Полеты много денег забирают, но не обязательны для жизни. А богатые, по ее разумению просто обязаны совершать красивые и нецелесообразные поступки. Когда денег куры не клюют, можно позволить себе милые глупости.

Один пассажир не расставался с аккордеоном, сколько Елена не наблюдала.

– Там все дышит богатством! Туалетную бумагу они используют километрами! – услышала она из его уст при посадке.

И хотя Елена не видела глубинной связи между аккордеоном, «туалеткой» и большими деньгами, именно это отсутствие смысла хорошо сочеталось с ее личной гипотезой о сокровенности статуса богатеев. И настоящую свою поездку за рубеж она считала сродни важной миссии. Узнает, устроит все там, прилетит обратно, заберет с собой мать – и адью нищете и унынию.

Уже в полете Лена из отрывочных разговоров, слышимых отовсюду, кое-чего разведала о той стране, даже конкретной местности, куда, распахнув душу навстречу новой реальности, направила свои стопы. Она узнала, что там, куда летит, из россиян – сплошные Владимиры и Натальи, живущие при сходстве имен не по-русски – не степенно и мудро, а как-то не так…

Именно это сакральное «не так» Елене и хотелось узнать всенепременно и прямо сейчас.

Мотая все на ус, Елена, в первую очередь, прислушивалась к самой себе – к тому бурлящему чувству радости довольства собой и своей судьбой, которая не скупясь, воздала ей по справедливости за годы труда в строительном тресте, откуда ее вышибли по «несоответствию квалификации», по существу, освобождая место для родственницы начальника прежнего Главка.

Два с лишним года пришлось после пропахать плиточницей. И это при ее готовом проекте роскошного дворца для детдомовцев. Два года с лишним прошло и с того момента, когда, подняв трубку телефона, она услышала материн голос, сообщивший, что дочь имеет право на досрочную пенсию, хотя, как сказали по телевизору, никто из обладателей льготы, чудом сохранившейся с известного всем периода, не имеет о ней представления. Забыли о ней и овцы, и волки – потому и уцелела.

После посещения пенсионного фонда глобус завертелся, мягко сказать, стремительно. Лена продала квартиру в центре и вот теперь летит в свою виллу, выстроенную по своему, сданному в архив за ненужностью, проекту – на берегу синего моря с белыми пароходами.

Лена не принимала участия в разговорах на борту, но все же как-то себя обозначила, иначе нельзя было б объяснить, что в очереди на паспортный контроль, к ней подошла незнакомка и, протянув листочек со своими координатами, попросила по приезде заглянуть к ней, ибо хочет сообщить нечто важное.

«Тамара Сваровская», – прочла Лена имя на листочке и бросила его в сумку.

Прибыв на место, она без особых придирок подписала приемо-передаточный акт, согласилась завизировать подписью какие-то еще бумаги об отказе от того, другого, третьего…И все – широкомасштабно и великодушно, ибо была переполнена тем чувством душевного равновесия и гармонии, которое посещает человека после множества испытаний и длительного терпения. Она во всем доверяла бойким фирмачам с самого начала и рада была несказанно, что не разочаровалась в них по-крупному.

…Раздался настойчивый стук. С криком «Щас, щас!» Лена поспешила вниз, скользя с непривычки на мраморе лестницы. Внизу стояла та самая женщина из Красноярска, которая снималась в рекламе «Комплекса надежд обетованных». На ее ролик Елена вышла сразу же после решения кардинально сменить место жительства ради отдохновения от трудов праведных и счастья престарелой матери.