Скотт Карни - Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек

Конечно, мне должны были заплатить, но клинические исследования не вполне безопасны. Так, в 2006 году восемь добровольцев согласились принять участие в недельном испытании TGN1412 – экспериментального лекарства, которое должно было лечить ревматический артрит и лейкемию. Через несколько минут после получения первой дозы шесть человек вырвало, и они потеряли сознание. Сотрудники лондонской больницы Нортвик-парк доставили их в травматологическое отделение, где врачи констатировали симптомы множественного поражения органов. Жизни добровольцев удалось спасти, но препарат нанес необратимый урон их иммунной системе. Один потерял пальцы на руках и ногах. У другого начался рак – возможно, именно из-за применения препарата.

В 1999 году в Филадельфии все зашло еще дальше. Джесси Гельсингер умер через пять дней после того, как получил один из первых коктейлей для генной терапии; ему было всего восемнадцать. Генная терапия открывала блестящие перспективы в плане борьбы с генетическими заболеваниями, вызывая определенные изменения в генах человека и замещая «плохие» гены «хорошими». Если бы препарат сработал, это могло стать первым шагом в совершенно новой области медицины и вызвало бы настоящую революцию. Но смерть подопытного юноши подействовала как ледяной душ. Генную терапию как таковую СМИ назвали тупиковой ветвью, а общественное возмущение практически закрыло возможности для научного поиска в этой области. Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов и частные инвесторы были так потрясены смертью молодого человека, что новые шаги в генной терапии начались лишь через десять лет. Мрачная тень этого исследования до сих пор висит над всеми современными экспериментами, повышая, помимо прочего, стоимость разработки новых лекарств. Если исследование лекарства окажется неудачным, это грозит не только чьей-то смертью, но и потерей миллиардов долларов, вложенных в разработку.

Однако доза выпущенной под другим названием виагры казалась не столь опасной. В конце концов, ее уже применяли миллионы людей по всей стране. Когда я впервые прибыл в одноэтажное здание за городом, медсестра записала мои данные, показала, где оставить сумки, и вручила бейдж, который мне нужно было повесить на шею.

Я прошел через коридоры мимо комнат отдыха, где сильно пахло латексом и антисептиками; миновал людей в возрасте за тридцать, которые участвовали в другом исследовании и держали на сгибе руки пропитанные кровью марлевые тампоны. Выглядели эти тампоны как японский национальный флаг в миниатюре.

Через час после прибытия последних участников тестирования левитры старшая медсестра собрала добровольцев в столовой и перечислила правила:

1. Всегда спрашивайте разрешения выйти в туалет, поскольку малейшие изменения в мочевом пузыре могут изменить уровень метаболизации левитры.

2. Всегда приходите на анализ крови вовремя. Никаких исключений. Будет браться по 19 анализов в день.

3. Никакого алкоголя, секса, кофеина, наркотиков, порно или упражнений. Чем меньше вы будете вообще что-то делать, кроме как перерабатывать левитру в организме, тем лучше.

4. Сообщайте о любых необычных побочных эффектах немедленно.

«Можно относиться к этому как к исследованию системы подпитки-продувки, – объяснила нам медсестра. – Мы пытаемся выяснить, как долго препарат остается в организме. Нам не нужно знать, возникает ли у вас… гм… нам не нужно знать, достигается ли желаемый эффект – нас интересуют только побочные». К нашему облегчению, мы поняли, что наша эрекция ее не интересует. Выйдя из зала, я сел на диван перед огромным телевизором и познакомился с другими участниками исследования – по меньшей мере половина были в этом деле профессионалами.

Один из них, 44-летний ветеран почти пятидесяти клинических исследований по имени Фрэнк, приехал сюда на автобусе из Флориды [30] Приблизительное расстояние по автодорогам – свыше 2000 км. – Прим. пер. . Он был одет в голубые спортивные брюки и выцветшую футболку, явно предпочитая удобство стилю. Он объяснил, что главное – не обращать внимания на незначительный дискомфорт. А если все станет совсем плохо, я это сразу пойму.

Один раз, по его словам, какой-то участник вышел из себя прямо на первом же уколе: начал кричать, что экспериментальный коктейль жжет ему руку, и требовал дать ему уйти. Медсестра предложила ему отправиться на выход немедленно, «но о плате придется забыть». Пациент в итоге ушел, а Фрэнк решил остаться. Он ни за что не отказался бы от легких денег. Ему вкололи дозу, и он ощутил такое же жжение, как и парень до него. Но он не запаниковал и остался спокоен. Через несколько дней врачи свернули исследование и отправили препарат в лабораторию на доработку. «Мы как будто их обманули: те, кто не ушли, получили оплату за все тридцать дней, хотя провели в клинике всего несколько дней», – с ухмылкой рассказал он. Он не знал, не повредили ли ему какие-нибудь органы, но ведь тем самым он заработал 8000 долларов.