Стивен Пинкер - Просвещение продолжается. В защиту разума, науки, гуманизма и прогресса

Но, каково бы ни было число жертв терроризма, не растет ли оно со временем? Зафиксировать исторические тенденции тут нелегко. Так как «терроризм» – это растяжимая категория, возможные графики будут отличаться в зависимости от того, включает ли анализируемый набор данных преступления, совершенные в ходе гражданских войн, множественные убийства (в том числе грабежи или мафиозные разборки, в результате которых гибнет несколько человек) или заканчивающиеся самоубийством нападающего массовые расстрелы, во время которых виновник выкрикивал что-то про политику. (GTD, например, считает «терроризмом» расстрел в школе Колумбайн в 1999 году, но не считает таковым расстрел в школе Сэнди-Хук в 2012 году.) К тому же массовые убийства – это события, невозможные без участия СМИ: их широкое освещение в прессе плодит подражателей, поэтому статистика тут скачет, как чертик на ниточке, – одно преступление вдохновляет другое, пока чувство новизны на время не ослабнет [563] Заразность массовых расстрелов: B. Carey, “Mass Killings May Have Created Contagion, Feeding on Itself,” New York Times, July 27, 2016; Lankford & Madfis 2018. . В США число «случаев активной стрельбы» (массовых убийств в общественных местах с применением огнестрельного оружия) с 2000 года колебалось с общей тенденцией к росту, хотя частота «множественных убийств» (четыре жертвы и более) систематически не менялась (и скорее демонстрировала небольшое снижение) с 1976 до 2011 года [564] Случаи массовых расстрелов: Blair & Schweit 2014; Combs & Slovic 1979. Массовые убийства: Analysis of FBI Uniform Crime Report Data ( http://www.ucrdatatool.gov/ ) from 1976 to 2011 by James Alan Fox, graphed in Latzer 2016, p. 263. . График смертности от «террористических актов» в США показан на рис. 13–1; там же приведены довольно невнятные кривые для Западной Европы и мира в целом.

РИС. 13–1. Смертность в результате террористических актов, 1970–2015

Источники: Global Terrorism Database, National Consortium for the Study of Terrorism and Responses to Terrorism 2016, https://www.start.umd.edu/gtd/. В данных для мира в целом не учтены смерти в Афганистане после 2001 года, в Ираке после 2003 года, в Пакистане после 2004 года, в Нигерии после 2009 года, в Сирии после 2011 года и в Ливии после 2014 года. Оценка численности населения мира и Западной Европы – данные ООН за 2015 год ( https://esa.un.org/unpd/wpp/); цифры для США – US Census Bureau 2017. Стрелка указывает на 2007 год – последний, учтенный на рис. 6–9, 6–10 и 6–11 в Pinker 2011

Самой заметной деталью этого рисунка является гигантский пик 2001 года на американском графике – пик, который соответствует 3000 погибших в атаках 11 сентября. Левее виден всплеск из-за теракта 1995 года в Оклахома-Сити (165 жертв), а показатели остальных лет едва заметны [565] График с логарифмической шкалой, на котором лучше видны тенденции: Pinker 2011, fig. 6–9, p. 350. . Если не учитывать эти два события, с 1990 года от рук экстремистов правого толка погибло примерно в два раза больше американцев, чем от нападений исламских террористических групп [566] K. Eichenwald, “Right-Wing Extremists Are a Bigger Threat to America Than ISIS,” Newsweek, Feb. 4, 2016. Используя United States Extremist Crime Database (Freilich et al. 2014), которая отслеживает насилие со стороны экстремистов правого толка, аналитик по проблемам безопасности Роберт Мугга (личное сообщение) подсчитал, что до мая 2017 года, не включая теракт 11 сентября и взрыв в Оклахома-Сити, от рук правых экстремистов погибло 272 человека, тогда как в результате атак исламистов – 136. . Кривая, отражающая динамику терроризма в Западной Европе, свидетельствует, что всплеск 2015 года произошел после десяти лет относительного затишья и что этот год отнюдь не был худшим в истории региона: в 1970-е и 1980-е, когда марксистские и сепаратистские группировки (в том числе Ирландская Республиканская Армия и баскское движение ЭТА) регулярно устраивали теракты с использованием взрывных устройств и огнестрельного оружия, жертв было больше. График смертности в результате террористических актов во всем мире (за исключением зон крупных военных конфликтов недавнего времени, которые мы рассмотрели в главе 11) за 1980-е и 1990-е годы представляет собой утыканное шипами плато; затем, по окончании холодной войны, мы видим падение, а недавно вновь начался рост, который тем не менее не достиг уровня предшествующих десятилетий. Итак, и исторические тенденции, и самые свежие данные показывают неуместность опасений, будто мы живем в по-новому опасные времена, особенно если речь идет о Западе.

Хотя по сравнению с прочими рисками терроризм представляет собой довольно незначительную угрозу, он порождает несоразмерную панику и истерию, потому что он создан именно с этим расчетом. Современный терроризм – это побочный продукт огромной аудитории современных СМИ [567] Терроризм как побочный продукт мирового медиапространства: Payne 2004. . Группа людей или одиночка желают заполучить свою долю внимания в мировом масштабе и прибегают к гарантированному способу достичь этой цели – убийству невинных людей, особенно в обстоятельствах, в которых читатель новостей может с легкостью вообразить самого себя. Новостные медиа заглатывают наживку и по полной программе освещают совершенные зверства. В игру вступает эвристика доступности, и людей охватывает страх, несопоставимый с уровнем опасности.