Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

Он не знал еще о пожалованной ему почетной награде, когда ход событий в начале сентября отдал в его руки судьбу Великого княжества Литовского. Вот как он сам описал это историческое событие:

«Возмутилась вся Литва; регулярная ее из полков немецкого штата и компутонговых хоронг армия, с достаточною артиллериею и всем к войне надлежащим снабденная собралась, как и довольно из регулярных войск, под предводительством их великого гетмана, графа Огинского. Собрал я всего войска до 700 человек и две пушки. но имел я храбрых офицеров, привыкших часто сражаться вблизи…» [204] Суворов А. В. Наука побеждать. – СПб., 2015. – С. 17.

Именно они: секунд-майор А. Киселев, секунд-майор К. Фергин, капитан Шлиссель и командовавший в этом бою артиллерией капитан И. Ганнибал, не упомянутый в воспоминаниях, но зато постоянно похваляемый в рапортах капитан А. Шипулин, такой же суздальский офицер, как и А. Киселев, и многие другие простые армейцы, беззаветно преданные воинскому долгу и профессии, стали в эти 24 часа главными исполнителями приказов Суворова. Это они провели свои роты в глубокой ночи без малейшего шума на огни неприятельского лагеря, на рассвете 11 сентября внезапно атаковали беспечного противника, зайдя ему в тыл. Это Киселев повел в штыки суздальских гренадеров по узкой плотине через болото и открыл путь нашей кавалерии, это Фергин с нарвскими гренадерами при поддержке Шлисселя и Ганнибала выбил конфедератов из Сталовичей и обрушился на главные силы графа Огинского, успевшие построиться в правильные линии.

Именно там, в Польше и Литве, обычные армейские офицеры стали для Суворова навсегда самыми любимыми боевыми помощниками, именно им он всегда оказывал протекцию и просил наград с особым тщанием. Именно среди младших командиров родилось самое большое число его пламенных почитателей и преданных последователей. Можно сказать, что в эти годы русский офицер наконец-то нашел своего отца-командира, своего героя, которого полюбил всем сердцем и за которым всегда шел и в огонь, и в воду, и сквозь медные трубы. От них имя его передалось в ряды солдат наших и навсегда осталось там.

Победа, одержанная в тот день, была совершенная:

«Вся артиллерия, обозы, канцелярия и клейноды великого гетмана достались нам в руки, тоже все драгунские лошади с убором <���…> плен наш наше число превосходил; от драгунских и пехотных полков почти все, кроме убитых штаб– и обер-офицеров были в нашем плену; из наших офицеров старшие почти все были переранены [205] Это говорит о том, что они сражались в боевых порядках, увлекая за собой подчиненных. ; из нижних чинов убито было мало, но переранено около осьмой доли. Сражение продолжалось от трех до четырех часов, и вся Литва успокоилась…» [206] Суворов А. В. Наука побеждать. – СПб., 2015. – С. 18.

Силы Огинского, по подсчетам Суворова, были около 3000 человек [207] Александр Васильевич Суворов. К 250-летию со дня рождения. – М., 1980. – С. 251. , авторы его формулярного списка, составленного по архивным документам в 1900 г., насчитывали поляков до 4000 [208] Там же. . Их потери определили они в 500 убитых, пленных – 15 штаб– и обер-офицеров и 273 нижних чина, наши же потери составили 8 человек убитыми и 38 ранеными. К трофеям отнесено было 10 медных пушек, 327 ружей, две пары литавр, 10 барабанов и 435 русских «нижних чинов Легионного корпуса, которых ранее всего гетман Огинский захватил в плен» [209] Там же. .

Самый же главный трофей этой баталии, который полководец называет «клейнод», то есть гетманская булава, был брошен Огинским в штаб-квартире при поспешном бегстве и достался, судя по всему, нашим казакам, ибо, как следует из ордера Суворова полковнику фон Древицу, был продан в его отряд. Возвращения гетманской булавы и передаче ее польскому королю письменно требует победитель [210] Суворов А. В. Документы. – Т. 1. – С. 457. .

Значение этой победы императрицей было оценено по достоинству: 20 декабря 1771 г. она пожаловала А. В. Суворову орден Св. благоверного князя Александра Невского. Это была уже награда вельможного ранга. Напомним читателям нашим, что орден этот, задуманный Петром Великими и учрежденный в 1725 г. по смерти его Екатериною I, считался вторым по значению российским орденом после ордена Св. апостола Андрея Первозванного. Награждение им нашего героя, который тогда был генерал-майором, сразу же выдвигало его вперед из общей массы «младшего» генералитета и предвещало уже большую военную карьеру. Напомним, что отец его удостоился такой же награды, будучи уже генерал-поручиком и сенатором. Слава явно сама спешила на встречу с Суворовым.