Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

Да, здесь он просит высокой награды. Письмо это не пропало втуне: 22 сентября Потемкин написал Екатерине II:

«Скоро пришлю подробную реляцию о суворовском деле. Ей, матушка, он заслуживает Вашу милость и дело важное; я думаю, что бы ему, и не придумаю; Петр Великий графами за ничто жаловал. Коли бы его с придатком Рымникский? Баталия была на сей реке» [870] Русская старина. – СПб., 1876. – Октябрь. – С. 223. .

Письмо Потемкина еще ехало в Петербург, а уже через три дня, 25-го, А. В. Храповицкий отметил в своем дневнике:

«25 сентября. Подполковник Николай Александрович Зубов приехал курьером, с победой над Визирем 11-го Сентября, на реке Рымник, одержанной Суворовым и принцем Кобургским. Веселы. <���…> О победе всем рассказывали с удовольствием, и Совет приходил поздравлять. Велено Вице-Канцлеру сообщить об оном всем нашим Министрам [871] То есть русским послам за границей. , с уверением, что, невзирая на победу, согласны принять мирные предложения. Спрошен ввечеру и переписал о сих победах письмо к Циммерману.

26 – Письма к Гримму и Циммерману, запечатав, послал на почту. <���…> Сегодня молебствие за победы над Турками.

27 – Веселы от побед; много Пашей в плену. Суворов пишет к дочери, что он 11 сентября разбил Визиря в тот же день, как Огинского» [872] Памятные записки А. В. Храповицкого. – М., 1990. – С. 207. .

Содержание записок более чем многозначительно: курьером, возвестившим о славной виктории, был послан старший брат нового фаворита П. А. Зубова, тем самым делали приятно императрице и задабривали фаворита, так как подобному курьеру был гарантирован новый чин за доставление счастливой вести. Кроме того, настроение государыни сразу улучшилось, и она стала активно использовать эту победу, потребовав в тот же день сообщить иностранным дворам о русских триумфах и тем придать больше веса своему желанию рассматривать вопрос о мире. Тут же, не откладывая в долгий ящик, сообщает в Германию и в Париж своим давним корреспондентам о наших военных успехах, дабы воздействовать на европейское общественное мнение в свою пользу и в пользу России. Да, победа Суворова пришлась как нельзя более кстати. А при дворе, замечу вам, кто вовремя угодил, тот наиболее и мил бывает. Особенного примечания в «Записках» заслуживает указание на то, что письмо к Наташе-Сувороч-ке, написанное с поля сражения, в копии уже известно императрице и всеми цитируется. Что и говорить, нравы XVIII столетия были, право слово, странные: то, что сегодня является предосудительным, тогда было делом обычным и свидетельствовало скорее о популярности автора, чем о нарушении тайны переписки.

После всего произошедшего стоит ли удивляться тому, что записал в своем дневнике услужливый А. В. Храповицкий:

«3 октября. Пожалованы: Суворов Графом Рымникским, Пл. Ал. Зубов в корнеты Кавалергардов и в Генерал-Майоры» [873] Памятные записки А. В. Храповицкого. – М., 1990. – С. 208. .

Да, честь была велика, но к заслуженному награждению полководца привязали очередную ступеньку карьерной лестницы самовлюбленного фаворита, что было вполне в духе придворных нравов. Как будто чувствуя, что происходит в покоях Зимнего дворца, за сутки до возведения нашего героя в графское достоинство Потемкин пишет императрице о значимости того, что свершил полководец на берегах Рымны и Рымника:

«Если бы не Суворов, то бы цесарцы были наголову разбиты. Турки побиты русским именем. Цесарцы уже бежали, потеряв пушки, но Суворов поспел и спас. Вот уже в другой раз их выручает, а спасиба мало. Но требуют, чтоб я Суворова с корпусом совсем к ним присоединил и чтобы так с ними заливать в Валахию. <���…> Матушка родная, будьте милостивы к Александру Васильевичу. Храбрость его превосходит вероятность. Разбить визиря дело важное. Окажи ему милость и тем посрами тунеядцев генералов, из которых многие не стоят того жалования, что получают…» [874] Лопатин В. С. Потемкин и Суворов. – М., 1992. – С. 171–172.

Так писал Потемкин 2 октября, а через день он отправляет еще одно послание, в котором горячо ратует за интересы Суворова и дает ему высочайшую оценку:

«Сей час получил, что Кобург пожалован фельдмаршалом, а все дело было Александра Васильевича. Слава Ваша, честь оружия и справедливость требуют знаменитого для него воздаяния, как по праву ему принадлежащего, так и для того, чтоб толь знаменитое и важное дело не приписалось другим. Он, ежели и не главный командир, но дело Генеральное; разбит визирь с Главной Армией. Цесарцы были бы побиты, коли б не Александр Васильевич. И статут Военного ордена весь в его пользу. Он на выручку союзных обратился стремительно, поспел, помог и разбил. Дело все ему принадлежит, как я и прежде доносил. Вот и письмо Кобурхово, и реляция. Не дайте, матушка, ему уныть, ободрите его и тем зделаете уразу генералам, кои служат вяло. Суворов один. <���…> Сколько бы генералов, услыша о многочисленном неприятеле, пошли с оглядкою и медленно, как черепаха, то он летел орлом с горстию людей. Визирь и многочисленное войско было ему стремительным побеждением. Он у меня в запасе при случае пустить туда, где и Султан дрогнет!» [875] Лопатин В. С. Потемкин и Суворов. – М., 1992. – С. 172.