Борис Кипнис - Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова

Но если внимательно прочесть, что пишет Фукс, все странности исчезнут:

«Подобно Монтекукколи [40] Монтекукколи – имперский генералиссимус итальянского происхождения, крупный полководец XVII в. Один из выдающихся теоретиков и практиков военного дела своего времени. , познакомился он опытами с каждым чином и, научась сам повиноваться, мог сделаться добрым Начальником.

Но сего еще недостаточно; надобно, чтобы для достижения высших степеней Начальника разум обогащен был познаниями, душа воспламенялась б примерами Героизма. Младой Суворов, восчувствовав в себе сию надобность, предался изучению языков <���…> Вольф, Лейбниц, Гибнер были в молодости любимые его и того времени славнейшие писатели. История древняя и новейшая была школа, в которой образовался его ум.

Там воспламенялось пылкое воображение юноши, когда он видел Александра над гробницею Ахиллеса, Кесаря над статуею сего, проливавших от соревнования слезы. И я буду побеждать, воскликнул и он конечно!!! <���…> Так укрывался он, в доме родительском, в уединенную свою комнату и тайно беседовал, и жил с сими учителями в знаменитой древности! Отец его, строгий надзор за ним имевший, попросил однажды Арапа Генерала Ганнибала, редких талантов, воспитанника Петра Великого, искреннего своего друга, чтобы он зашел нечаянно к сыну и посмотрел, чем занимается шалун. Как удивился Ганнибал, когда застал молодого Суворова в сих упражнениях: но еще более удивился он обширным его сведениям. “Нет, брат Василий Иванович, сказал он по возвращении к своему другу, беседа его лучше нашей, с такими гостями, как у него, уйдет он далеко” <���…> Сей анекдот из уст Суворова» [41] Фукс В. С. История генералиссимуса князя Италийского, графа Суворова-Рымник-ского; в 2-х частях. – М., 1811. – Ч. 1.

Последняя фраза приписана внизу страницы. Этот текст – обычное нравоучительное назидание. Он хорош для воспитания кадетов 1-го Санкт-Петербургского кадетского корпуса и просится в прописи, предназначенные для них. Но здесь нет никакого упоминания о конфликте между отцом и сыном и документального свидетельства, что в 1742 г. «арап Петра Великого» побывал в Москве. А ведь исходя из биографии полководца именно эта встреча должна была подтолкнуть отца на зачисление сына в лейб-гвардии Семеновский полк осенью 1742 г. Кстати, почему именно туда, если и В. И. Суворов, и А. П. Ганнибал, и дядя будущего военачальника А. И. Суворов, у которого он потом будет жить в Петербурге, служили в Преображенском полку? Мы хорошо знаем, что существовала традиция зачислять юношу в тот полк, в котором ранее служили старшие родственники, так, собственно, и создавалась в гвардии полковая офицерская «семья».

Понятно желание лиц, писавших о Суворове, как-то объяснить этот казус, а заодно и драматизировать рассказ. Так в повествование о герое вводится элемент борьбы с противодействием людей и судьбы его стремлениям, борьбы, проявившейся уже в самом детстве. С точки зрения романтической это вполне понятно, но, увы, историк должен опираться в первую очередь на документы.

Единственное, что во всей этой истории представляется действительно реальным, так это любовь к чтению и рано определившийся интерес к историческим сочинениям и книгам по военной истории, равно как и к биографиям полководцев древности и нового времени. Думается, что отцовская библиотека, исходя из того, что мы теперь о ней знаем, могла предоставить юному Александру подобное чтение. А оно уже было способно одним содержанием раздуть искру интереса в огонь увлеченности. Все остальное не документировано, а значит, и проверке правдивости в изложении не поддается. Есть лишь результат некоего процесса, протекавшего в стенах московского дома: прошение юного Александра о зачислении в Семеновский полк, написанное, естественно, с разрешения отца:

«Всепресветлейшая Державнейшая Великая Государыня Императрица Елисавет Петровна Самодержица Всероссийская Государыня Всемилостивейшая.

Бьет челом недоросль Александр Васильев сын Суворов, а о чем следуют пункты:

Понеже я в службу Вашего Императорского Величества еще нигде не определен.

А имею я желание служить Вашему Императорскому Величеству в лейб-гвардии Семеновском полку, и дабы высочайшим Вашего Императорского Величества указом повелено было меня именованного определить в означенный Семеновский полк солдатом.

Всемилостивейшая Государыня,