Коллектив авторов - Лубянские чтения – 2020. Актуальные проблемы истории отечественных органов государственной безопасности

В работе за линией фронта на протяжении четырех военных лет принимали участие как подразделения центрального аппарата НКВД-НКГБ СССР, так и территориальные органы, органы военной контрразведки на фронтах. Как и любое другое явление, зафронтовая работа не оставалась по своим задачам, целям, участникам одинаковой на протяжении войны. Постепенно совершенствовалась тактика, работа, улучшалась подготовка сотрудников, включенных в оперативные группы для заброски за линию фронта. Соответственно, повышалась и отдача от зафронтовой работы как в плане ведения разведывательной, так и диверсионной работы.

В подавляющем большинстве выполненных по истории зафронтовой деятельности периода Великой Отечественной войны работ исследователи опираются в своих выводах и оценках на архивные документы 4-го управления НКВД СССР и подчиненных ему подразделений, органов военной контрразведки, а также воспоминания ветеранов органов безопасности. Вместе с тем, было бы несомненно интересно взглянуть на зафронтовую работу советских органов безопасности глазами противника. В определенной степени оценка противником наших действий может выступить в качестве дополнительного и достаточно объективного критерия оценки ее состояния.

После разгрома фашистской Германии и ее союзников в руки советских органов безопасности попало в качестве трофеев немалое количество документальных материалов немецкого военного командования, включая и документы контрразведки. Часть из них отложилась в свое время в фондах Центрального государственного особого архива СССР (с 1992 г. — Центр хранения историко-документальных коллекций, в 1999 г. присоединен к Российскому государственному военному архиву. — Ред. ).

В ходе работы в начале 1990-х гг. с документами архива, были выявлены выполненные на немецком языке документы германской военной контрразведки, которые отражали ее борьбу с забрасываемой в немецкий тыл советской агентурой и партизанами. Отдельные из них представляют определенный интерес с точки зрения оценки противником наших мероприятий по линии зафронтовой работы. Документы относятся к разным годам и, безусловно, не дают полного представления по данной проблеме. Вместе с тем, они интересны именно с точки зрения того, что носят непредвзятый, рабочий характер и подготовлены «по горячим следам» сотрудниками подразделений немецкой контрразведки. С учетом ограниченности объемов тезисов остановимся подробнее на двух из них.

Первый документ относится к начальному этапу в организации советскими органами государственной безопасности зафронтовой работы и представляет собой «Обзор русской шпионской и партизанской деятельности в районе дислокации 1 танковой армии». Он подготовлен 27 марта 1942 г. в отделе 1 Ц штаба 1‐й танковой армии, соединения и части которой в этот период занимали участок фронта шириной в 100–150 км. от побережья Азовского моря в районе г. Таганрога в направлении на север.

В первом разделе документа дается общая характеристика советских агентов, попавших в руки немецкой контрразведки. Так, по ее данным основной контингент задержанных был представлен мужчинами и женщинами в возрасте от 10 до 60 лет. В отдельные периоды времени преимущественно забрасывались подростки в возрасте до 15 лет. Значительная часть советской агентуры якобы соглашалась выполнять задания органов безопасности только под давлением. Среди задержанных встречались лица, которые совершили ранее преступления, и им было обещано освобождение от ответственности после выполнения задания. Лишь в единичных случаях заброшенные агенты давали добровольное согласие на выполнение задания, полностью осознавая грозящую им при заброске в тыл врага опасность. Причем среди последней категории агентов было много женщин.

Комментируя утверждения немецких контрразведчиков о применении давления советскими органами безопасности при вербовке зафронтовой агентуры, следует допустить, что часть задержанных давала такие показания на допросах в расчете на смягчение ответственности. Представляется, что доля советских граждан, которые сознательно соглашались на заброску за линию фронта, была значительно выше. Подтверждением может служить тот факт, что, по признанию самих сотрудников немецкой контрразведки, примерно половина задержанных советских агентов, в том числе и подростков, давали показания лишь после применения к ним «самых жестких мер».