Майкл Уайт - Стивен Хокинг. Жизнь среди звезд

Наткнувшись на работы Бекенштейна, Хокинг прямо загорелся. Он-то опирался на термодинамику лишь как на модель и считал, что делать следующий шаг и буквально решать задачи, связанные с черными дырами, при помощи формул термодинамики было бы нелепо. Вместе со старым кембриджским другом Брендоном Картером и американским релятивистом Джеймсом Бардином Хокинг опубликовал в научном журнале «Communications in Mathematical Physics» статью, где пытался опровергнуть такой подход. Споры в научной прессе по обе стороны Атлантики не утихали несколько месяцев. Хокинг считал идеи Бекенштейна абсурдными, и они раздражали его все сильнее и сильнее. В ответ на очередную статью Бекенштейна Хокинг, Картер и Бардин ответили своей под названием «Четыре закона механики черных дыр» («The Four Laws of Black Hole Mechanics»). Впоследствии оказалось, что в обеих статьях были существенные недочеты.

Большинство физиков было на стороне Хокинга с соавторами, однако убежденности Бекенштейна массированная атака научного сообщества вовсе не поколебала. Годы спустя он вспоминал:

В 1973 году, в те дни, когда мне часто говорили, что я пошел неверным путем, меня несколько утешало мнение Уилера: «Термодинамика черных дыр – безумная идея, до того безумная, что над ней, пожалуй, стоит поработать» . [38]

А Хокинг по-прежнему считал, что идея Бекенштейна просто безумна, безо всяких последствий. Но потом он все-таки передумал. Причиной послужила череда событий, которая натолкнула Хокинга на гораздо более важный вывод относительно черных дыр и выдвинула его на передний край теоретической физики. Но до этого оставалось еще полгода, а пока диспут продолжался.

Тем временем Хокингу все труднее давалась математическая сторона дела. Уравнения, описывающие физику черных дыр, головокружительно сложны, а на этой стадии болезни Хокинг уже не мог ни писать ручкой на бумаге, ни печатать на машинке. Поэтому ему пришлось разрабатывать мнемонические приемы, позволяющие удержать все это в голове, и способы работать с уравнениями, не записывая их. Вот как описывает один из подобных трюков Вернер Исраэль, друг и сотрудник Хокинга:

Это было подобно тому, как Моцарт сочинял в уме и запоминал целую симфонию: такое сравнение пришло бы в голову всякому, кто видел, как недавно на семинаре доску заполняли, словно партитура, строчки сложнейших математических выражений . [39]

Хокингу очень повезло, что у него от природы превосходная память. В своей книге «За пределами черной дыры. Вселенная Стивена Хокинга» Джон Бослау вспоминает случай, ясно показывающий, как прекрасно Хокинг умеет держать в голове самые подробные сведения:

Один студент Хокинга сказал мне, что как-то возил Хокинга в Лондон на конференцию по физике, и тот вспомнил номер страницы в книге, которую читал несколько лет назад, где он заметил опечатку . [40]

Рассказывают также, как изумился секретарь Хокинга, когда ученый через сутки вспомнил крошечную ошибку, которую он сделал, когда надиктовывал по памяти сорок страниц уравнений. Впрочем, такой талант не уникален. В 1983 году Хокинг потряс студентов Калтеха (Калифорнийского технологического института), по памяти надиктовав уравнение из сорока членов. Когда ассистент записал последний член, коллега Хокинга нобелевский лауреат Марри Гелл-Ман, присутствовавший в аудитории, поднялся и объявил, что Хокинг пропустил один член. Гелл-Ман тоже знал уравнение наизусть.

К началу 1970-х Хокинг начал много путешествовать, невзирая на болезнь. Его репутация в мире науки благодаря сотрудничеству с Пенроузом укрепилась, и его часто приглашали выступить с докладами и на семинарах во все мире. Однако уважение коллег вызывала и слава несгибаемого бойца с недугом, готового на любые крайности, лишь бы к нему относились как к нормальному человеку. Эта слава распространилась далеко за пределы Кембриджа.

Покойный Дэвид Шрамм из Чикагского университета, один из старейших и ближайших друзей Хокинга, собрал целую коллекцию анекдотов о подвигах Стивена. Особенно он любил вспоминать один случай, произошедший в начале 1970-х; тогда Дэвиду впервые пришло в голову, как здорово Стивен умеет радоваться жизни. После конференции в Нью-Йорке Шрамм взял Хокингов на прием в Гринвич-Виллидж, который устроил кто-то из его друзей. Стивен повеселился на славу – весь вечер он танцевал с Джейн, кружась по залу на инвалидном кресле.

А еще Дэвид с большим удовольствием рассказывал, что его друг обожает флиртовать с дамами – еще бы, ведь у него такие потрясающие глаза. По словам Шрамма, Стивен всегда нравился женщинам, задолго до того, как стяжал международную известность. Вот и жена Дэвида Джуди была им совершенно очарована с первой встречи и восхищалась выразительностью его лица.