Франклин Фоер - Без своего мнения [Как Google, Facebook, Amazon и Apple лишают вас индивидуальности] [litres]

Спустя почти тридцать лет с момента падения Берлинской стены, ужасного периода рецессии, десятилетий роста имущественного неравенства, регуляторы не смогли восстановить свою репутацию. В некотором смысле она упала еще ниже. Многие левые сейчас согласны с чисто правым неприятием государства-регулятора, с общим чувством неприязни к крупным корпорациям, замещающим собой функции государства. Вместо того чтобы защищать народ от большого бизнеса, государство делается его слугой.

Но долгая история регуляторов показывает, что дело далеко не так безнадежно, как утверждают критики. Когда государство пытается перестроить экономику ради большей эффективности, оно получает неоднозначную репутацию. Когда оно, напротив, использует свою власть ради ясных моральных целей, его репутация безупречна. Разумеется, на этом пути не обошлось без впечатляющих поражений. Но автомобили стали безопасней, окружающая среда чище, пускай меры по их защите обернулись вполне ощутимыми расходами для частного сектора. В либертарианском угаре, последовавшем за падением Берлинской стены, мы потеряли из виду моральные ориентиры. Интернет – великолепная, поразительная вещь, но не следует вести себя так, как будто он существует вне истории или моральных норм, особенно когда на кону такие важные вещи, как судьба индивидуальности и здоровье демократии.

Из прошлого мы знаем, что Кремниевая долина – не обязательно неизбежное предначертание судьбы. От монополий можно уйти. Существует прецедент, когда потребители отказались считать приоритетом низкие цены и удобство и восстали против принудительного однообразия. Своими деньгами они поддержали ремесленные производства, считавшиеся обреченными. Оптимистическая перспектива вырваться из притяжения Facebook, Google и Amazon у нас перед глазами – в виде йогурта, гранолы [108] Популярная в Соединенных Штатах зерновая закуска, похожая на мюсли. – Прим. перев. и полевого салата.

Существенной доле населения небезразлично, что она ест, следовательно, ее можно убедить так же тщательно заботиться об умственной пище.

Забота о моральном происхождении пищи и ее качестве стала символом социального статуса, из чего следует вопрос: нельзя ли, чтобы интерес к книгам, статьям и журналистике приобрел то же значение?

Еще в те времена, когда Бранд составлял «Каталог всей Земли», пытаясь продать атрибуты альтернативного образа жизни хиппи, ушедшим в коммуны, он восхвалял достоинства органических продуктов. Еда стала одним из важнейших факторов контркультуры наравне с наркотиками, поскольку восстание хиппи было направлено против культуры, которая высоко ценила пищу. Во времена Великой депрессии многие американцы ложились спать голодными. После войны бедность начала отступать. Это было время подлинного изобилия, новых жилых районов на окраинах, где супермаркеты были полны вновь изобретенными продуктами. Они сами кричали о своих волшебных свойствах: «Чудо-Хлеб», SPAM [109] Консервированная молотая ветчина, популярный продукт на послевоенном Западе. Благодаря номеру комической труппы «Летающий цирк Монти Пайтона», где обыгрывалась его навязчивая реклама, слово «спам» вошло в язык в его теперешнем значении. – Прим. перев. (он же «Чудо-Мясо»), моментальный завтрак, Minute Rice [110] Марка риса быстрого приготовления. – Прим. перев. . Реклама превозносила новые продукты, например, Tang [111] Марка сухого растворимого напитка, входившего в рацион астронавтов. – Прим. перев. , как достижения космической эры. Казалось, все эти продукты обладают невероятными свойствами в силу важного фактора: они были ответом на главную проблему современной жизни – недостаток времени. По крайней мере такова была основная мысль телевизионной рекламы, старавшейся вызвать тревогу и сообщить потребителям, что возможности посвящать долгие часы готовке у них больше нет. Содержимое витрины-холодильника в супермаркете поможет удержаться в напряженном графике.

Непросто было сохранить трезвый взгляд на вещи среди этой маркетинговой трескотни, но контркультура так и поступила – отнеслась к новому миру с презрением. «Свежезамороженная жизнь на готовой и упакованной окраине», – хлестко выражались интеллектуалы движения. Butterball [112] Марка замороженной индейки и других продуктов из птицы. – Прим. перев. , Twinkies [113] Песочное печенье в форме палочек с банановым кремом внутри. – Прим. перев. и Jell-O [114] Марка готовых желе, пудингов и тортов. – Прим. перев. идеально выражали все проблемы послевоенной Америки. Они были безвкусными, конформистскими продуктами корпоративного капитализма и таким образом служили постоянным напоминанием о нем. Теодор Роззак так писал о порожденных технократией пороках «Чудо-Хлеба»: «Дело не только в том, что этого хлеба всегда сколько угодно, он еще и мягкий, как вата. Чтобы прожевать его, не требуется никаких усилий, и при этом он еще обогащен витаминами». Если нужно было выбрать предмет, достойный того, чтобы против него восстать, символ всего чуждого, то для начала вполне годились эти продукты.