Франклин Фоер - Без своего мнения [Как Google, Facebook, Amazon и Apple лишают вас индивидуальности] [litres]

Кремниевая долина просто и буднично свергает прежних стражей экономического и культурного достояния, в то время как населяющие ее компании сами стали наиболее влиятельными стражами знания за всю историю человечества.

Джефф Безос – наибольший популист из директоров технологических компаний и в то же время главный среди них критик прежних хозяев знания. Но за его войной с прежней элитой явно прослеживается более причудливая комбинация чувств и желаний, а именно неудовлетворенное влечение к предмету своего недовольства.

Летом 2013 года Безос купил газету Washington Post. Сделка потрясла старую систему элит. На протяжении восьми десятилетий газетой управляла семья Грэм – клан, традиционно представлявший интересы самой благородной, в наибольшей степени пекущейся об общественных интересах прослойки американской аристократии. По крайней мере такова была ее репутация в соответствующей социальной прослойке. И Безос не выглядел человеком, уместным на капитанском мостике Washington Post. Для начала, он происходил, как он сам не без удовольствия говорил, «из другого Вашингтона»; при этом он имел в виду нечто большее, чем просто дистанцию в географическом смысле. Освещение политических событий и политической борьбы, основа престижа Washington Post, никогда не интересовало Безоса всерьез. Прежнее экспертное сообщество еще видело в этой газете престижный трофей, а Безос уже выставлял себя сторонником противоположной точки зрения, согласно которой институционализм суть лень, слабость и саморазрушение. Однако тут он приобретал уважаемую институцию, икону культуры, с готическим шрифтом в названии и гордостью за свое боевое прошлое.

В этой сделке видели нечто большее, чем простой переход прав собственности: это умирающая элита передавала власть нарождающейся. Дон Грэм, исполнительный директор Washington Post, признавался, что просто не видит, как развивать газету, чтобы она нашла место в дивном цифровом будущем. И хотя он никогда не думал о продаже компании, выбора у него не было. «Когда доходы сокращаются семь лет подряд, хочешь не хочешь, а найдешь новые идеи», – говорил он в одном из своих интервью. Вместо того чтобы как-то удерживать газету на плаву в течение отпущенного ей срока, всеми силами создавая видимость, что его семья способна выдумать способ сохранить свои активы, он стал искать спасения у технологического магната.

Когда Грэм объявил о сдаче своей твердыни, Джеффа Безоса даже не было в офисе газеты. Он находился где-то далеко в Европе и ограничился теплым электронным письмом в адрес своих новых сотрудников. Прошло несколько месяцев, прежде чем он появился в принадлежащей ему редакции. Честно говоря, по его меркам Washington Post не была особенно крупной покупкой. Газета обошлась ему в 250 млн долларов, что не так уж много для человека, чье состояние на тот момент равнялось 25 млрд.

Все, чем считали нужным хвалиться Грэм и Безос, каждый из своего места и со своей точки зрения, свободно демонстрировалось публике, как птичье оперение. Но наблюдатели упустили из виду одну важную вещь: Безос активно и тщательно готовился к своей новой роли. Разумеется, его прежний опыт лежал в области технологий и ритейла, а не производства новостей. И в то же время он, как и Грэм, был стражем при вратах информации – фигурой, стоящей между потребителями и знанием, к которому те стремились. Просто невозможно было заподозрить, что они с Грэмом – собратья по цеху, так по-разному они подходили к своей работе. И в этой разнице можно усмотреть опасность, исходящую от Безоса и его представлений о мире.

Термин «стражи» [50] В оригинале “gatekeepers”. Оно достаточно трудно для перевода, потому что ни одно слово в академическом русском языке не несет нужного оттенка смысла, ближе всего было бы «швейцар». – Прим. перев. в применении к средствам массовой информации стал общепринятым после Второй мировой войны. Видя, как великие цивилизации легко превращаются в фашистские, американские социологи стали искать уязвимые точки в устройстве общества своей страны. Какова роль общественного мнения в ней? Какие фашистские тенденции прячутся на окраинах ее городов? Ученые предприняли целый ряд исследований, чтобы выяснить путь информации к обывателю и уязвимости, которыми на нем мог бы воспользоваться демагог. Тогда, как раз перед тем, как имена Эдварда Мароу [51] Эдвард Мароу (1908–1965) – известный американский радио- и тележурналист. – Прим. перев. и Уолтера Кронкайта [52] Уолтер Кронкайт (1916–2009) – известный американский тележурналист и телеведущий. – Прим. перев. стали синонимами власти журналиста, основным информационным каналом страны были газеты. Неудивительно, что именно они стали предметом тщательного исследования.