Кассия Сен-Клер - Тайная жизнь цвета [litres]

17 февраля 1901 года испанский поэт и художник Карлос Касахемас сидел с друзьями в новом фешенебельном парижском кафе L’Hippodrome по соседству с Монмартром. Неожиданно он выхватил пистолет и выстрелил себе в правый висок. Его друзья были потрясены, но больше всех – Пабло Пикассо, который к тому времени еще не оправился от смерти сестры. Она умерла у него на руках от дифтерии шестью годами ранее. Тень его скорби несколько лет осеняла его полотна. Он отказался практически от всех красок, оставив только один цвет, достойно передающий его потерю и печаль, – голубой.

Голубой имеет устоявшуюся репутацию цвета, помогающего людям выразить мысли и образы, имеющие отношение к духовной сфере. Когда в конце Второй мировой войны для поддержания мира во всем мире была создана Организация Объединенных Наций, в качестве ее символа выбрали изображение карты мира, обрамленное парой оливковых ветвей на серовато-лазурном фоне. Дизайнер и архитектор Оливер Лундквист, создавший этот герб, выбрал такой цвет потому, что тот «противоположен красному, цвету войны» [515].

Этот одухотворенный и умиротворяющий цвет. Многих богов индуистского пантеона, включая Кришну, Шиву и Раму, изображают с кожей небесного цвета, который символизирует их сродство с бесконечностью. Французы называют его bleu celeste , небесно-голубым. В этот цвет (по непонятной причине) окрашено большинство зданий церкви саентологии [516]на их Золотой базе в Калифорнии, включая особняк, в котором ожидается реинкарнация основателя этой секты Л. Рона Хаббарда. Сам Хаббард, создавая свою организацию, говорят, обронил коллеге: «Давай-ка продадим этим людям кусочек синего неба». Компания Pantone назвала свой более бледный, «незабудковый» оттенок лазури цветом тысячелетия, предположив, что покупатели «в новом тысячелетии будут стремиться обрести внутренний покой и духовную самореализацию» [517].

Настоящий церулеум [518]– один из семьи кобальтовых ( см. здесь) – был недоступен художникам до 60-х годов XIX века, да и после того – лишь в виде акварельной краски [519].

Производили его из смеси оксида кобальта и оксида олова (это соединение известно также под название оловяннокислый кобальт). До 70-х годов XIX века, пока он не был представлен в виде масляной краски, этот пигмент не имел особого успеха. В масле он утратил меловый «привкус», который имел в акварели, – и соблазнил целое поколение художников. И если Ван Гог предпочитал свою рецептуру этого оттенка – тонкую смесь на основе кобальтового синего с небольшой добавкой желтого кадмия и белого, другие были не столь привередливы. Поль Синьяк, известный воздушными пейзажами в стиле пуантилизма [520], выжимал свои тюбики досуха, как и многие его коллеги, включая Моне [521]. В 1943 году венгерский фотограф Брассаи разыскал в Париже торговца красками, у которого их покупал Пикассо. Торговец показал Брассаи кусок бумаги, заполненный почерком Пикассо. «На первый взгляд это напоминало стихи», – вспоминал Брассаи, но потом он понял, что это последний заказ Пикассо на краски. Третьим пунктом в списке, после «баритовых белил» и «свинцовых белил», был пункт: «Синий, церулеум» [522].

Буддийская притча о зеленом цвете гласит, что некоему мальчику во сне привиделось божество и открыло, что тот получит все, о чем он только мог мечтать, стоит лишь закрыть глаза и не представлять себе цвет морской волны. У этой притчи два окончания: в одном из них мальчику все удается – и он обретает просветление; в другом – он раз за разом терпит неудачу, но задача настолько его поглощает, что в конце концов он сходит с ума и умирает [523].

Сегодня зеленый связан с благостными образами вроде сельской пасторали или сохранения окружающей среды. Несмотря на ассоциацию этого цвета с чувством зависти, в целом он воспринимается как спокойный и умиротворяющий, порой даже стильный и роскошный. Сизый был любимым цветом направления ар-деко; изумрудный – «цветом года» 2013 компании Pantone.

В Древнем Египте зеленый цвет обозначался иероглифом в виде стебля папируса – растения, к которому египтяне относились с особенным почтением. На латыни зеленый назывался viridis . От того же корня происходят слова, связанные с ростом, развитием и самой жизнью: virere – быть зеленым или энергичным, активным, vis – сила, vir – человек, мужчина и т. д. [524]. Во многих культурах этот цвет ассоциируется с садами и весной, то есть с перерождением. У мусульман, для которых рай практически синонимичен саду, зеленый стал священным цветом с XII века. Наряду с белым это был любимый цвет пророка Мухаммеда. В Коране сказано, что праведники в раю будут облачены в зеленые одежды, зелеными же будут и шелковые подушки, рассыпанные среди деревьев. В средневековой исламской поэзии священная гора Каф, небо над ней и вода у ее подножья описаны в разных тонах зеленого. Поэтому флаги многих исламских стран, включая Иран, Бангладеш, Пакистан и Саудовскую Аравию, зеленые [525].