Ольга Сидорова - Современная литература Великобритании и контакты культур

Максимова Л. Н . Колониальная политика Великобритании и английская художественная литература в последней трети 19 века : дис. … канд. ист. наук. М. : [Б. и.], 1997. 240 с.

Хализев В. Е. Теория литературы. М. : Высш. шк., 2000. 460 с.

Rushdie S. Kipling // Rushdie S. Imaginary Homelands. L. : Granta books ; Penguin Books, 1992. P. 74–80.

Прежде всего – н екоторые факты из истории: Шотландия, которая сегодня является частью Великобритании, формально никогда не была покорена Англией. Две страны объединились в одно государство в 1603 г., когда после смерти бездетной королевы Англии Елизаветы английский престол был унаследован ее родственником, королем Шотландии Иаковом. Окончательно независимость страны была утеряна век спустя, в 1707 г., когда был упразднен шотландский парламент.

Шотландия в XIX–XX вв. становится высокоразвитой промышленной территорией: так, накануне Первой мировой войны эта область Великобритании, где проживает только 11 % населения, производит до 70 % промышленной продукции страны. Война перекраивает карту Европы и меняет старый порядок вещей. Южная часть Англии богатеет, северные территории, включая Шотландию, нищают. В 1930‐е гг. всерьез ведутся разговоры о том, что шотландцы – умирающая нация, о потере национального самосознания и о полной ассимиляции ее культуры. Вторая мировая война стимулирует развитие промышленности в Шотландии. После войны начинается ее медленное и трудное восстановление и возрождение. Два года назад по итогам общенационального референдума был восстановлен шотландский парламент. По многим статистическим показателям, в том числе по уровню жизни населения, Шотландия сегодня – с реднеевропейская страна. В 1980‐е гг. она значительно приблизилась к Англии по экономическим показателям и по уровню благосостояния, но заметно отдалилась в культурном аспекте, пытаясь найти собственный путь развития.

Парадоксально, но факт: одна из древнейших стран Европы (Шотландское феодальное королевство сложилось в XI в.), где престиж культуры и образования всегда был очень высоким (университет в Сент‐Эндрюсе появился лишь на несколько лет позже Кембриджа и Оксфорда), в сознании многих поколений читающей публики оставалась страной без литературы. Некоторые шотландские авторы, которые становились известными далеко за пределами своей страны, включались в канонический список британских (иногда даже английских) писателей (Р. Бёрнс, В. Скотт, Р. Л. Стивенсон, А. Конан‐Дойль, М. Спарк и некоторые другие), иные авторы и их произведения просто выпадали из поля зрения критики и читателей.

Не вдаваясь в анализ причин такого положения вещей, отметим, однако, что современная шотландская литература все чаще заявляет о себе как о самобытной национальной литературе, отличной от литературы английской, как, впрочем, и от любой другой. Она вспоминает – и все чаще к ней обращается – свою собственную славную историю, свой язык – шотландский английский (произошел от нортумбрийского диалекта древнеанглийского языка; заметное влияние на него оказал шотландский язык, относящийся к кельтской группе), который действительно отличается от узаконенной нормы британского английского и который все чаще становится языком литературных произведений. Вспоминает она и свое место действия, свое пространство.

В книге «Искусство прозы» Д. Лодж указывает: «Чувство места действия появилось в истории художественной прозы довольно поздно. Как отмечал Михаил Бахтин, города классических рыцарских романов – н е более чем театральные задники, которые легко меняются местами: Эфес может быть Сиракузами или Коринфом – нам о них не рассказывают. Первые английские романисты так же мало описывают место действия. Лондон в романах Дефо и Филдинга лишен ярких деталей, характерных для Лондона Диккенса» [Lodge, p. 57]. По мнению Д. Лоджа, свидетельством и неотъемлемой характеристикой зрелости современной прозы является осознание самой литературой того факта, что место действия и вырастающее на его основе литературное пространство имеют непосредственное отношение к национальному самоопределению и самоосознанию литературы. Эта же идея звучит в произведениях многих современных шотландских авторов.

Блуждающие солнечные пятна скользили с одной крыши на другую, делая большие жилые дома блестящими на фоне темных башен административных зданий, высвечивая силуэты куполов Королевского госпиталя на фоне мрачного шпиля Некрополя. «Глазго – прекрасный город, – сказал МакАльпин. – Почему мы этого почти никогда не замечаем?» – « Потому что никто не воображает, что он здесь живет», – ответил То. МакАльпин закурил сигарету и произнес: «Если тебе хочется объяснить, то я бы послушал с удовольствием».