Ивона Вежба - Тайная история трусов для почти взрослых

Но что ни делается — все к лучшему. Например, римские ткачи даже из крапивы научились производить материю, которая якобы не уступала по мягкости китайским тканям, — этим они спасли почтенные тоги.

Впрочем, и римская шерсть, если ее хорошо вычесать, была мягким и приятным на ощупь материалом. Последний этап обработки шерсти происходил в сукновальне. Подобную мастерскую, принадлежавшую некоему Стефанию, можно увидеть в руинах Помпеев. Кроме остатков ткацкого станка и ванн для полоскания ткани здесь сохранились чаны, где ткань замачивали в щелочном растворе — чаще всего полученном из мочи человека или животных, — что позволяло очистить полотно от загрязнений.

В Средневековье, эпоху расцвета христианства, отношение к нашему временному пристанищу на земле — телу — было довольно сложным. Его называли «проказой души» или «гадкой оболочкой души» — считалось, что тело необходимо унижать и усмирять. Пуританская мораль и религиозность того времени привели к тому, что люди стали очень строго относиться к телу. Не могло быть и речи о том, чтобы женщина обнажила икру или плечо. Не исключено, что небывалый расцвет проституции, особенно в период крестовых походов, был ответом на слишком суровые правила и запреты, связанные с телесной сферой. Моды, по сути, не было, сплошная бельеберда.

Кто бы мог подумать, что люди, имевшие в своем распоряжении столько вариантов нижнего белья, которое столь старательно совершенствовали их предки, снова откажутся от него! И все же! Нравственный кодекс наших далеких прабабушек не позволял даже упоминать о «частях тела» от талии до колен. Так что неудивительно, что все Средневековье люди обходились без той самой детали гардероба. Вместо белья под верхнюю одежду надевали простую рубаху, обычно сшитую дома, вдали от чужих глаз. Чувство стыда перед наготой было таким сильным, что не позволяло заказать рубашку у портного.

Даже благородные дамы часто шили себе белье сами, ведь увидеть рубашку, под которой скрывалось обнаженное тело, дозволялось только законному супругу.

Сорочка, рубашка, рубашечка, рубаха или рубашонка — основной и неотъемлемый элемент средневекового костюма.

Итак, средневековое нижнее белье выглядело как ночная рубашка наших прабабушек и защищало тело от верхней одежды. Или наоборот. Поначалу его носили богатые дамы, чтобы их роскошные платья не так быстро пачкались и изнашивались. Рубашка была единственной деталью гардероба, которую стирали регулярно. Она была очень простой и совсем не напоминала современные легкие ночнушки. Обычно ее шили изо льна, для богатых женщин — из шелка, а в позднее Средневековье — из хлопка.

Крой такой рубашки менялся вместе с фасонами верхнего платья. В XIII веке она была широкой и свободной, а в начале XV века стала плотнее прилегать к телу и имела вырез под декольте платья. Под узкие и обтягивающие рукава верхнего платья надевалась рубашка с такими же узкими рукавами или вовсе без них — в этом случае рубаха держалась на пришитых или прикрепленных булавкой бретельках. Чтобы поддерживать пышный бюст, его обладательницы перевязывали рубашку лентой под грудью. Со временем, несмотря на общественное осуждение, белье начали украшать кружевом и вышивкой.

Помимо верхнего женщины носили еще и так называемое исподнее платье, которое тоже заменяло белье. В исподнем можно было работать по дому, но оно совершенно не предназначалось для посторонних глаз. Исподнее надевали под верхнее платье, вероятно, ради гигиены, чтобы защитить выходной наряд от телесных выделений. В те времена стирка была делом непростым. Она требовала немалых усилий, к тому же из-за частых стирок дорогие ткани быстрее выцветали и приходили в негодность.

Монахи старейшего католического ордена, основанного святым Бенедиктом Нурсийским, носили кальсоны ради… чистоты нравов. Верные девизу ордена «Ora et labora» («Молись и трудись»), авторство которого приписывается святому Бенедикту, монахи даже не пытались протестовать, когда в конце VIII века новыми орденскими правилами им было запрещено иметь собственные кальсоны. Нижнее белье принадлежало монастырю и выдавалось монахам только для поездок верхом. В средневековом монастыре никто не думал о холоде, гигиене, чистоте тела и условиях… того самого труда, к которому призывал девиз.