Юлия Кувалдина - Компромисс как способ разрешения уголовно-правовых конфликтов в России. Монография

Именно это, как было отмечено выше, и наблюдается сегодня на практике. Суды тратят время на рассмотрение уголовных дел, многие из которых могли быть прекращены в досудебном производстве. При этом сторонники предоставления судам исключительного права прекращать дела по нереабилитирующим основаниям забывают о том, что даже суд в силу положений ст. 14 УПК может признать лицо виновным только приговором. После вынесения обвинительного приговора речь может идти только об освобождении от наказания, но не от уголовной ответственности.

Поэтому нет смысла объявлять институт прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям на стадии предварительного расследования неконституционным, достаточно его просто правильно толковать. Сторонники этого института [41] См.: Перлов И.Д. Приговор в советском уголовном процессе. – М., 1960. С. 20–21; Левинова Т.А. Средства законодательной техники в сфере регулирования прекращения уголовных дел // Вопросы юридической техники в уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве. – Ярославль, 1997. С. 166–173; Мотови-ловкер Я.О. О соотношении принципов осуществления правосудия только судом и презумпции невиновности- // Актуальные проблемы укрепления социалистической законности и правопорядка. – Куйбышев, 1982. – С. 75; Лукашевич В. О праве прокурора и следователя прекращать уголовные дела по нереабилитирующим основаниям./В. Лукашевич, В. Шимановский // Социалистическая законность. – 1991. – № 10. – С.37; Головко Л.В. Освобождение от уголовной ответственности и освобождение от уголовного преследования: соотношение понятий // Государство и право. – 2000. – № 6. – С.43. исходят из того, что установление, доказывание виновности следователем не равнозначно признанию лица в уголовно-правовом смысле, поскольку не влечет уголовно-правовых последствий для лица, освобожденного от уголовной ответственности (возложение уголовной ответственности, назначение наказания, факт судимости). Установление виновности следователем в данном случае составляет предпосылку не уголовной ответственности, а освобождения от нее. Эта точка зрения нашла официальное подтверждение в Постановлении Конституционного Суда РФ от 28.10.1996 г. № 18-П «По делу о проверке конституционности статьи 6 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина О.В. Сушкова», который указал: институт презумпции невиновности не исключает возможность освобождения от уголовной ответственности до судебного разбирательства. Решение о прекращении уголовного дела по нереабилитирующему основанию не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, который устанавливает виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено в ст. 49 Конституции.

В решении этого вопроса следует также учитывать изменившиеся после возникновения дискуссии условия. Прекращение уголовного дела в советский период было связано с применением к освобождаемым от уголовной ответственности лицам мер воздействия непенитенциарного характера. Их применение призвано обеспечить исправление и перевоспитание лица, освобождаемого от уголовной ответственности, без мер уголовного наказания. Понятно, что «исправлять и перевоспитывать» можно только виновное лицо. Отсюда логично следует, что освобождение от уголовной ответственности по нереабилитирующему основанию возможно только в случае, если органы предварительного расследования безусловно установили виновность конкретного лица в совершении преступления [42] См.: Дубинский А.Я. Прекращение уголовного дела в стадии предварительного расследования. – Киев, 1975. С. 25; Куцова Э.Ф. Гарантии прав личности в советском уголовном процессе. – М., 1973. – С. 31–32; Володина Л.М. Задачи уголовного судопроизводства и прекращение уголовных дел по нереабилитирующим основаниям // Вестник ЛГУ. Выпуск 3. – 1975. – № 27. – С. 128. . Однако сегодня почва для такой аргументации отсутствует.

Как представляется, правы те авторы, которые при рассмотрении вопроса о соответствии прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям принципу презумпции невиновности принимают во внимание закономерное развитие диспозитивных начал в уголовном судопроизводстве [43] См.: Кириллова Н.П. Прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям: Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе» / Науч. ред. проф. Волженкин Б.В. -СПб., 1998. – С. 9; Мартынчик Е.Г. Презумпция невиновности и гарантии ее осуществления. – Кишинев, 1989. – С. 10; Масленникова Л.Н. Публичное и диспозитивное начала в уголовном судопроизводстве России: Автореф. дисс… д.ю.н. – М., 2000. – С.9 – 10, 19, 41; Демидов И.Ф. Проблема прав человека в российском уголовном процессе (Концептуальные положения). – М., 1995. – С.34. . В ст. 49 Конституции РФ, а вслед за ней и в УПК РФ (ст. 14) закреплено: «обвиняемый считается невиновным…», а в ст. 11 Всеобщей декларации прав человека и ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах: «обвиняемый… имеет право считаться невиновным…». Правовые последствия такого различия в формулировках принципа презумпции невиновности очевидны: если в первом случае в способе закрепления этого принципа имеет приоритет императивное начало, то во втором – диспозитивное. Распространение диспозитивного начала на принцип презумпции невиновности придает ему сходство с правом субъекта, реализация которого находится в зависимости от его свободного и добровольного волеизъявления. Если лицо, обвиненное в совершении преступления, считает себя невиновным, то и никто не вправе считать его виновным до тех пор, пока обратное не доказано в установленном законом порядке. Однако если лицо, осведомленное о своих правах, признает свою вину в содеянном и готово нести за содеянное ответственность, хотя бы и в виде возмещения потерпевшему вреда, это означает, что оно отказывается от своего права воспользоваться презумпцией невиновности. Прекращение уголовного дела в этом случае есть констатация факта признания лицом своей вины в совершении преступления.