Юрий Лифшиц - Рукописи горят, или Роман о предателях. «Мастер и Маргарита» - наблюдения и заметки

Пока мастер сочинял роман, Маргарита не помышляла оставить постылого супруга и выйти замуж за любимого писателя. Деньги у ее возлюбленного рано или поздно кончились бы, и ей вовсе не улыбалось вести полунищий образ жизни, а то еще, чего доброго, самой устраиваться на работу. Кем она – тридцатилетняя дама – могла бы стать, не имея ни образования, ни профессии, ни стажа? Разве что домработницей. На это прозрачно намекает текст: «Иногда она сидела на корточках у нижних полок или стояла на стуле у верхних и тряпкой вытирала сотни пыльных корешков». Но роль технички, конечно, не могла ей понравиться, поэтому «она сулила славу, она подгоняла его и вот тут-то стала называть мастером». Маргарита надеялась не только на известность своего возлюбленного, но и на деньги, в которые конвертируется, как говорят нынче, подлинная слава. Но когда и на то, и на другое надежды рухнули, как повела себя подруга писателя? Никак.

«Настали совершенно безрадостные дни. Роман был написан, больше делать было нечего, и… оба жили тем, что сидели на коврике на полу у печки и смотрели на огонь. Впрочем, теперь» они «больше расставались, чем раньше. Она стала уходить гулять». И в этом нет ничего удивительного. Миссия Маргариты была выполнена, пребывать в жилище мастера («громадная комната, четырнадцать метров», «и еще передняя, и в ней раковина с водой») ей стало незачем, готовить ему, ухаживать за ним, морально поддерживать его, совершенно упавшего духом после множества мерзких критических статей, она не могла, не умела и, по-видимому, не особенно хотела. Конечно, она переживала, «очень изменилась… похудела и побледнела, перестала смеяться и все просила… простить ее за то, что она советовала» напечатать отрывок из романа.

Наконец, Маргарита находит выход из создавшегося положения. Она требует, чтобы мастер, «бросив все, уехал на юг к Черному морю, истратив на эту поездку все оставшиеся от ста тысяч деньги. Она была очень настойчива», а мастер, «чтобы не спорить… обещал ей это сделать на днях. Но она сказала, что она сама возьмет… билет». Это был на самом деле чудесный план: превратившийся в неврастеника мастер подлечился бы и отдохнул, а Маргарита во время разлуки как следует обдумала бы свое теперь уже совершенно невыносимое положение. Уходя от своего любовника в предпоследний раз, она говорит, «что ей легче было бы умереть, чем покидать» мастера «в таком состоянии одного, но что ее ждут, что она покоряется необходимости, что придет завтра. Она умоляла» его «не бояться ничего». Точно такой же совет – ничего не бояться – вскорости подаст самой Маргарите Коровьев-Фагот, и уж ей это пожелание придется впору.

В последний раз она появляется у писателя, когда тот бросил в печку свой роман после тщетной душераздирающей мольбы:

– Догадайся, что со мною случилась беда. Приди, приди, приди!

Маргарита, вроде бы обладающая даром предвидения, ничего не почувствовала, хотя до того, – перед встречей с мастером, когда она вышла на улицу с желтыми цветами, и после того, перед встречей с Азазелло, – все было иначе. Застав мастера сжигающим рукопись, Маргарита спасает ее несгоревшие останки и, хотя и слишком поздно, произносит вроде бы желанные и спасительные для возлюбленного слова:

– Больше я не хочу лгать. Я осталась бы у тебя и сейчас, но… не хочу, чтобы у него (супруга Маргариты – Ю.Л.) навсегда осталось в памяти, что я убежала от него ночью. … Его вызвали внезапно, у них на заводе пожар. … Я объяснюсь с ним завтра утром, скажу, что люблю другого, и навсегда вернусь к тебе.

Какое благородство, воскликнул бы тот, кто не знает, чем все кончилось. Влюбленные попрепирались немного, поиграли в великодушие: он отговаривал ее «погибать» вместе с ним, она все-таки решила «погибнуть». Потом сказала:

– Потерпи несколько часов. Завтра утром я буду у тебя.

И… не пришла.

«Даже у меня, правдивого повествователя, но постороннего человека, – не без иронии пишет Булгаков, – сжимается сердце при мысли о том, что испытала Маргарита, когда пришла на другой день в домик мастера, по счастью, не успев переговорить с мужем, который не вернулся в назначенный срок, и узнала, что мастера уже нет. … Тогда она вернулась в особняк и зажила на прежнем месте». По счастью! Открывшись супругу и не найдя своего любовника дома, Маргарита мигом бы оказалась у разбитого корыта. Но дьявол упас – по счастью. Ослепительный намек автора: действительно по счастью. Чуть выше автор пишет: «Очевидно, она говорила правду, ей нужен был он, мастер, а вовсе не готический особняк, и не отдельный сад, и не деньги». Здесь весьма многозначительно слово «очевидно». В данном контексте оно означает «вероятно», «по-видимому», «наверное», выражая неуверенность повествователя. И хотя дальше следует: «Она любила его, она говорила правду», – но, похоже, автор в этом нисколько не убежден, а только пытается уговорить как своих читателей, так и самого себя.