Эрик Лор - Российское гражданство - от империи к Советскому Союзу

На офицеров всеобщая амнистия не распространялась – вероятно, из-за их большей политической убежденности и того, что они с большей вероятностью могли иметь буржуазное или дворянское происхождение. Вместо этого офицеры имели возможность подать заявление и пройти сложную процедуру амнистии в индивидуальном порядке [583]. Групповая амнистия была также объявлена для поволжских немцев, калмыков, крымских беженцев и других групп населения, которые, спасаясь от голода, бежали в Османскую империю.

В 1922 году большевики создали «Союз возвращения на родину», чтобы попытаться убедить оказавшихся за границей рядовых российской армии вернуться [584]. Эти попытки возымели некоторый успех, особенно среди казаков. Однако в целом советские власти с очень большим подозрением относились к любому гражданину, который оказывался за границей как беженец или эмигрант [585]. Это не было исключительно проявлением паранойи: многие политически активные индивиды и группы находились в решительной оппозиции к большевикам и были преданы борьбе с их режимом. Однако также было немало людей, отправившихся на родину по причинам, далеким от политики. Бюрократические сражения по поводу проводимой политики сталкивали НКИД (склонный защищать скорее российских граждан за границей, чем престиж государства) с НКВД и ОГПУ, не желавшими допускать идеологически подозрительных лиц в страну [586]. В октябре 1922 года ОГПУ одержало решительную победу, став высшей инстанцией как в случае принятия решений о репатриации, так и при выдаче виз [587].

Несмотря на попытки привлечь иммигрантов и побудить мигрантов к возвращению, предпринятые в начале 1920 года, в ноябре того же года власти начали проводить жесткую политику в отношении тех, кто немедленно не вернулся. Постановления от 3 и 19 ноября 1920 года предписывали конфисковать всю землю, недвижимость и личное имущество лиц, покинувших территорию РСФСР [588]. Это было равнозначно принятию действенных мер против возвращения эмигрантов и беженцев и заложило основу общего отношения большевиков к диаспоре: возвращайтесь немедленно или не возвращайтесь никогда.

В русле этой политики был принят и исторический декрет ВЦИК и Совета народных комиссаров (СНК) от 15 декабря 1921 года, провозгласивший денатурализацию всех лиц следующих категорий:

а) Лица, пробывшие за границей беспрерывно свыше пяти лет и не получившие от Советских представительств заграничных паспортов или соответствующих удостоверений до 1 июня 1922 года.

‹…›

б) Лица, выехавшие из России после 7 ноября 1917 года без разрешения Советской власти.

в) Лица, добровольно служившие в Армиях, сражавшихся против Советской власти или участвовавших в какой бы то ни было форме в контрреволюционных организациях.

г) Лица, имевшие право оптации российского гражданства и не воспользовавшиеся этим правом к моменту истечения срока таковой.

д) Лица, не подходящие под пункт «а»… находящиеся за границей и не зарегистрировавшиеся в указанный в п[ункте] «а»… срок [то есть к 1 июня 1922 года] в заграничных представительствах РСФСР [589].

В течение следующих полутора лет подобные декреты издали и другие советские республики (последним стал декрет, принятый 21 мая 1923 года Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республикой) [590]. С формированием в 1922 году Советского Союза и обнародованием в 1924 году советской Конституции было создано единое советское гражданство. Новый закон утвердил массовую денатурализацию, проведенную в соответствии с законами отдельных советских республик, и добавил, что любое лицо, легально или нелегально покинувшее территорию Советского Союза и в ответ на требование властей отказывающееся вернуться, теряет советское гражданство. Кроме того, закон давал судам право использовать лишение гражданства в качестве наказания [591].

Немногие эмигранты желали получить советское гражданство, а если желали, то вовсе не обязательно автоматически его получали. Чиновники за рубежом и на границе были проинструктированы о необходимости сохранять бдительность и не позволять классовым врагам и любым лицам, которых так или иначе можно было заподозрить в неблагонадежности, натурализоваться или возвращаться в страну [592]. Декрет от 15 декабря 1921 года означал массовую денатурализацию подавляющего большинства бывших подданных Российской империи, проживавших за ее пределами. В межвоенный период большинство государств вводило все более строгую иммиграционную политику и политику натурализации, сделав для эмигрантов очень сложным получение гражданства страны проживания. В результате появилось примерно полтора миллиона лиц без гражданства [593]. Те немногие, кто вернулся, были зарегистрированы милицией и оказались вынуждены подписать обязательство не покидать территорию Советского Союза [594]. Массовая денатурализация российских беженцев стала первым подобным актом, предпринятым в Новейшее время, и мир не был готов к ее последствиям [595]. Отчасти инновационное решение проблемы российских беженцев, лишенных гражданства, предложила Лига Наций, создавшая для этого специальный комитет во главе со знаменитым полярным исследователем Фритьофом Нансеном. Нансен попытался решить вопрос, побуждая беженцев вернуться в Советский Союз. Он проследил за возвращением приблизительно полумиллиона человек, по большей части военнопленных. 5 июля 1922 года он ввел для них новый документ, удостоверявший личность и позволявший путешествовать через признававшие его страны. Этот документ получил известность как «нансеновский паспорт». Что еще важнее, Нансен сумел убедить многие страны признать законность этого документа: в 1922 году – двенадцать стран, а к концу 1920-х – пятьдесят одну [596]. В 1920-е годы было выдано приблизительно 450 000 таких паспортов.