Андрей Сазонов: Мифы о нашем теле. Научный подход к примитивным вопросам

Метод четвертый – магнитно-резонансная томография сосудов головного мозга (сокращенно – МРТ) – основан на поглощении электромагнитных волн от наших органов. Разновидностью магнитно-резонансной томографии является магнитно-резонансная ангиография (сокращенно – МРА), метод исследования сосудистого русла, не требующий прямой пункции артерии.

Метод пятый – электроэнцефалография (сокращенно – ЭЭГ), суть его заключается в регистрации изменений электрических потенциалов (биотоков) головного мозга.

Метод шестой – компьютерная томография (сокращенно – КТ) – основан на измерении интенсивности прохождения рентгеновских лучей через мозговую ткань.

Метод седьмой – позитронно-эмиссионная томография (сокращенно – ПЭТ) – основан на использовании радиоактивных фармацевтических препаратов (безопасных для здоровья). Распределяясь в органах, эти препараты дают возможность построить трехмерную картину протекающих в них процессов.

Это еще не все методы, а самые основные.

Так вот, ни один из перечисленных методов не смог выявить хотя бы какую-то полностью неактивную область мозга. Не говоря о том, что не было выявлено 90 % неактивных участков!

Если вы удивитесь – какую пользу в данном вопросе могут дать исследования сосудов головного мозга? – то удивление ваше будет напрасным. Наш организм, как и все в природе, устроен предельно рационально. Кто не работает – тот не ест. Если какой-то орган (или участок органа) интенсивно снабжается кровью, то, стало быть, он так же интенсивно работает. Организм не может позволить себе содержать органы-«дармоеды». А головной мозг, к слову будь сказано, обходится организму очень дорого. В двадцать второй главе, посвященной горному климату, уже было сказано о том, что – составляя 2–3 % от массы тела, наш мозг потребляет четвертую часть поглощаемого организмом кислорода.

Все в природе устроено рационально. В ходе эволюции нужные органы развиваются, а ненужные атрофируются. Происходит это вследствие естественного отбора. Суть процесса в том, что выживают и дают потомство особи, обладающие максимальной приспособленностью к условиям окружающей среды, то есть – наиболее благоприятными признаками, а плохо приспособленные особи, обладающие неблагоприятными признаками, потомства не дают (не доживают до половозрелого возраста или не имеют возможности размножаться). Если бы головной мозг не был бы нам нужен в том виде, в котором он есть сейчас, то в ходе эволюции он бы атрофировался – уменьшился до размеров, при которых работал на 100 %.

Возьмем, к примеру, хвост. У животных хвост выполняет несколько важных функций – служит рулем на бегу, при плавании и в полете, может играть роль дополнительной конечности при перемещении по ветвям деревьев, может использоваться в брачном периоде для привлечения особей другого пола… Белки с песцами используют хвост в холода как одеяло. Разумеется, белка с куцым, недоразвитым хвостом и по деревьям в поисках пропитания хорошо прыгать не сможет, и зимой будет мерзнуть, и в результате будет иметь меньше шансов дожить до половозрелого возраста и дать потомство, нежели белка с хорошо развитым пушистым хвостом. А вот человеку хвост совершенно не нужен. При прямохождении роль руля хвост играть не может, по деревьям мы не лазим, для привлечения особей другого пола пользуемся речью… В результате что мы имеем? А имеем мы копчик – нижний конечный отдел позвоночника, рудимент хвоста. Рудиментом называется недоразвитый орган, когда-то бывший развитым. При определенных движениях копчик может служить нам «точкой опоры» как продолжение позвоночника, как его конечная часть. Но хвостом копчик не назовешь, он всего лишь остаток хвоста.

Если бы мы использовали только 10 % головного мозга, то в ходе эволюции наш мозг уменьшился бы в десять раз. За ненадобностью якобы «неработающих» 90 %. Если допустить, что от всех возможностей головного мозга мы используем всего 10 %, то особи с недоразвитым (недостаточно развитым) мозгом ни в чем бы не уступали своим нормальным собратьям. Если какой-то признак не «вычеркивается» естественным отбором (то есть не является неблагоприятным), то за тысячи лет он распространяется очень широко. Уменьшился бы мозг, как пить дать уменьшился. До «рабочих» 10 %. Но ведь этого не произошло.

Впрочем, миф об используемых 10 % головного мозга скорее не вредный, а полезный – побуждающий нас к развитию, к тому, чтобы задействовать «неработающие» 90 %, заставить мозг работать на все 100 %. Но тем не менее это все же миф, только миф и ничего, кроме мифа.